Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография

Позже он проштудировал книги о Плоском мире в поисках ответов, которые не смог вспомнить… и ничего не нашел. Года через два он спросил:

– Те твои вопросы… в книгах нет ответов. Я проверял.

– А, – легкомысленно отмахнулся Терри. – Это была проверка твоих канонических знаний.

После присвоения степени состоялись еще две поездки в Дублин: одна – на ужин выпускников, на котором присутствовал Крис де Бург, удостоивший зал акустическим исполнением The Lady in Red. Терри громко подпевал. Во второй визит он встретился с аспирантами – один из них писал докторскую диссертацию о Плоском мире, – и побывал на экскурсии по Длинному Залу библиотеки, где с немалым трепетом взял в руки тетрадь Сэмюэла Беккета и увидел Поллардовскую коллекцию иллюстраций детской литературы. В ту же поездку он познал радости лапшичной «Ямамори» на Саус-Грейт-Джордж-стрит³. В общем и целом Дублин и Терри сошлись характерами.

А теперь Дэвид Ллойд звонил и предлагал Терри звание адъюнкт-профессора Школы английского языка.

– Профессор? – кричал Терри в трубку. – Я? Ты с ума сошел? Ты с ума сошел. Сумасшедший ирландец.

Дэвид объяснил обязанности: номинально – две поездки в год, вступительная лекция, мастер-классы и иногда научное руководство. Терри надолго задумался.

– А шляпу выдают?

Дэвид ответил, что официально – нет, но он точно может что-нибудь придумать. Тогда Терри, совершенно удовлетворенный, передал трубку мне для обсуждения деталей.

Он гордился этим званием – возможно, даже больше, чем званием рыцаря. Когда Дэвид позвонил спросить название лекции, Терри мгновенно ответил с отсылкой к Уайльду: «Как важно абсолютно изумляться всему подряд». Или, может, «Как важно изумляться абсолютно всему подряд». Название менялось каждый раз, как он его произносил, и так и не утвердилось. В конце концов, с отсылкой уже к плоскомирскому роману «Фауст Эрик», приглашения на лекцию рассылались с зачеркнутым «абсолютно».

На эту церемонию, снова в Общественном театре, Терри ездил в ноябре 2010 года. Тем вечером я читал лекцию с кафедры, а он в балахоне сидел рядом на высоком деревянном троне с каретной стяжкой на кожаной спинке, безжалостно меня критиковал и вставлял комментарии. В завершение Дэвид Ллойд вручил ему белую коробку с обещанной шляпой – совершенно готической академической шапочкой авторства Джона Роча, с черными перьями. Ничто не смогло бы привести Терри в больший восторг.

Выступление нашего дуэта прошло нормально.

– Похоже, теперь у нас один мозг на двоих, – сказал он мне потом.

– Пожалуй, – ответил я. Из уст Терри это было изрядным комплиментом.

На следующий день «профессор сэр Терри Пратчетт, офицер ордена Британской империи, Дежурный по Доске, адъюнкт центра Оскара Уайльда по ирландской литературе и Школы английского языка в Тринити-колледже», как его представил Дэвид Ллойд, провел свой первый урок литературного мастерства. Он переживал. Разве можно объяснить людям, как писать? Ты либо пишешь – и пишешь хорошо, либо пишешь – и пишешь плохо, либо вообще не пишешь. «Как можно научиться писать?» – недоумевал Терри.

Сперва мы пришли в студенческую комнату отдыха на встречу с профессором Джеральдом Доу из Школы английского языка и пили чай. Терри почти сразу же задремал на диване. Пришлось разбудить его чаем и рюмочкой бренди. Затем его проводили в класс. Я остался нервничать в комнате отдыха. Казался оправданным вопрос: не будет ли это самым коротким уроком литературного мастерства за всю историю уроков литературного мастерства?

Полтора часа спустя его практически вытаскивали из класса на веревках. Настолько он увлекся долгой дискуссией с магистрантами о литературе и мотивации. Он весь сиял.

Терри дважды ездил в Дублин в 2011‐м и дважды – в 2012‐м. В первый приезд 2011‐го, в мае, он встретил королеву в Длинном Зале библиотеки во время первого государственного визита британского монарха в Ирландскую Республику со времен 1911 года⁴. Но его главным делом в городе всегда оставались те 90 минут, когда он объяснял студентам, почему литературному мастерству научить невозможно. Он позволил себе потешиться приятной картиной альтернативного будущего, где мы коротаем наш закат в какой-нибудь уютной комнатке колледжа с потрескивающим камельком, в удобных мягких креслах, сочиняя книги и порой лекции, а перед дверью три раза в день оставляют еду на подносе. Очень уж влекла его эта идея.