Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография

Однако бывали дни, когда находило настроение, когда Терри говорил мне закрыть файл романа, над которым мы работали, и открыть файл мемуаров, и вторую половину дня мы писали автобиографию: он – диктовал, я – печатал. Начал он традиционно, с воспоминаний о детстве, и пошел дальше, и иногда ему было просто, а иногда – нет. Наше время вышло на 1979-м – Терри как раз надевал костюм (редкое событие в его жизни) на собеседование в Бристоле в государственной компании «Централ Электрисити Борд», юго-западный филиал. Файл разросся на более чем 24 тысячи слов – неотесанных, разрозненных, дожидающихся критической доработки, которую Терри уже не сможет провести. Он намеревался назвать книгу «Жизнь со сносками» (Life with Footnotes)⁷.

Само собой разумеется, эти слова стали неоценимым источником для следующих глав, и вы увидите обильные цитаты из них. Конечно, встает вопрос: был ли Терри образца 2014 года надежным хроникером собственной жизни? Наверное нет. А в любом другом возрасте? Хоть Терри твердо держался честности и открытости в повседневной жизни, еще он верил, что правда не должна мешать хорошей истории – и особенно хорошей веселой истории. Здесь можно заметить влияние его матери – она, говорил Терри, «была склонна подчистить факт, чтобы тот сиял ярче». Еще он приписывал привычку подчищать истории своему дедушке со стороны отца. А один его дядя выдумал целый рассказ в стиле журнала Boy’s Own о своем неколебимом героизме во время Второй мировой войны, которую на самом деле провел за упаковкой фруктов в Кенте. Из-за этого Терри им бесконечно восхищался.

И если так подумать, подчистка историй – наследственная это склонность или нет – и составляла суть его работы. Более того, все три его профессии – журналистика, связи с общественностью, художественная литература – это сферы, в которых правда, скажем так, явление как минимум зыбкое. По крайней мере, для Терри точно существовала категория историй под названием «слишком хорошо, чтобы проверять». И, конечно, всегда возможно, что история, которая слишком хороша, чтобы ее проверять, в итоге куда лучше выражает жизненную истину, чем история не такая хорошая, зато проверенная.

Но подобный подход все же бросает некий вызов биографу, формально обязанному подкреплять факты какими-никакими доказательствами того, что это и в самом деле факты. А еще больше все усложняется тем, что иногда лично для меня фактическая правдивость случившегося не так интересна, как заявление самого Терри о том, что это случилось. Достаточно сказать, что на нижеследующих страницах я в любых спорных моментах придерживался доказуемой правды как мог, в то же время стараясь не портить удовольствие читателю и (что важнее) не терять неоспоримую развлекательную ценность хорошенько подчищенного факта⁸.

Самый простой – и печальный – факт, разумеется, в том, что автобиография угодила в длинный список книг Терри Пратчетта, шанса прочитать которые нас жестоко лишило его безжалостное дегенеративное заболевание мозга. Это утрата для всех, кто любил Терри, вдобавок к утрате самого Терри, и ни ту ни другую утрату, увы, уже никак не восполнить. Но все же я со всей скромностью предлагаю свой портрет этого человека, основанный на моих воспоминаниях, воспоминаниях Лин и Рианны, воспоминаниях Дэйва Басби, Колина Смайта и столь многих других, так хорошо его знавших, – и на воспоминаниях самого Терри, которые он записал или рассказал.

И лично я постараюсь представить, что Терри, стоящий у меня за спиной, пока я вношу свою лепту в его историю, не всегда твердит: «Чушь! Все было совсем не так!» – а хоть иногда говорит: «Хм-м. Ну, пожалуй, как-то так оно и было…»

СНОСКИ

¹ На момент написания этой книги в 2021 году общий объем продаж дошел до 100 миллионов книг.

² Еще частенько говорили, что Терри принадлежит честь быть «самым воруемым писателем в Британии» – эта шутка выросла всего из одного случая, но с тех пор преследовала его до конца жизни. Достоверной статистики в этой области нет, но Терри в любом случае не возражал. Ко времени, когда люди начали воровать его книги, он считал, что уже получил за них достаточно.

³ Или, как он выразился в 1999 году в интервью Дэвиду Лэнгфорду для Ansible: «Когда у вашего светового меча из “Звездных войн” отвалится лазер, Джордж Лукас об этом не узнает. Но если у свечки окажется не тот цвет, то чертовы письма посыплются на меня». Франшиза другая, суть та же, хоть и с лишним красным словцом.

⁴ Проще говоря, начинка рудиментарного синтезатора речи. Хотя вы, наверное, и так знаете.

⁵ Сборник эссеистики Терри, 2014 год.

⁶ Настоящую пастушью кибитку, прошу заметить, – и это задолго до того, как Дэвид Кэмерон, бывший премьер-министр от тори, навсегда испортил образ литературной деятельности в кибитке.

⁷ Терри любил сноски.

⁸ В этом отношении нашим первым другом будут сноски – место, где можно выдвигать поправки и альтернативные толкования, не замарав лоск оригинальной истории.

Часть первая