Территория милосердия (СИ)

   - Нет, - осторожно покачал головой Азулей, покосившись на эмблему КК, нашитую на рукаве униформы Тоша. - Поставки будут осуществляться через мою фирму...

   Азулей сделал паузу. Тош понимал, что всё зависит от его инициативы. Если он не даст Азулею то, что тому необходимо, сделка не состоится. Конечно, ЕСКОН не может зависеть от воли Тоша, поэтому завтра же его сместят и назначат нового командора, более покладистого. Старый мошенник будет доверять ему только тогда, когда подкупит лично. Испачкавшись в этом, Тош уже не сможет вдруг проявить принципиальность и передумать. Он позволил огню алчности загореться в собственных глазах.

   - Вы начинаете дело, которое сделает вас очень богатым человеком, Давид. Я хотел бы стать вашим другом. Разумеется, у меня будут некоторые запросы, но уверен, мы сможем договориться...

   Азулей посмотрел ему в глаза, словно что-то выискивая, а потом кивнул.

   - С вами можно иметь дело, командор Герхард. Мне лично от вас ничего не нужно, я человек в возрасте. Но один мой внучатый племянник...

  2

   Хибе исполнилось девять лет, когда её забрали роткрейцеры, и она вполне осознавала, что происходит. Тогда она ещё посещала школу, наравне со всеми остальными детьми арабского происхождения, населявшими Багдад. Хиба отлично помнила тот день. Солнечный свет заливал их класс, в котором всё подчинялось воле строгой госпожи Зубейды. Хиба стояла в очереди к ментотранслятору, который должен был перенести на кору её головного мозга очередной урок немецкого, когда дверь распахнулась, и в класс вошли люди с изображением Красного Креста на рукаве. Один из них был вооружён и выглядел очень суровым; трое остальных, мужчина и две женщины, наоборот, были очень приветливы и разговорчивы. Они спросили, где Хиба, и госпожа Зубейда указала на неё. Девочка, которую воспитали в уважении к Красному Кресту, позволила отвести себя в пустовавший класс, где у неё взяли пробы генетического материала. Всё прошло безболезненно - наноскопическая игла вошла точно в пору, пронзив капилляр, - Хиба едва ощутила укол. Сравнив её генокод с собственной базой данных, роткрейцеры переглянулись. Светловолосая женщина, не носившая хиджаба, заявила, что девочка, несомненно, является Хибой Солтани, но мужчина, явно бывший за главного, возразил ей - необходимо снять ментограмму.

   - Ты уже пользовалась ментотранслятором, и не должна бояться, - широко улыбаясь, мужчина предложил ей взяться за рукоятку из полимера. - Ты должна держать её двумя руками, Хиба, не отпуская, иначе у тебя в голове помутится.

   Хиба посмотрела в серые глаза, выделявшиеся на загорелом - но всё равно бледным, по меркам арабов - лице. Само лицо, ещё не старое, казалось каким-то высохшим - а может, это было просто впечатление от прямых линий и углов, отличавших лица европейцев. Не отрывая взгляда от лица мужчины, Хиба с опаской взялась за рукоятку. Как тот и обещал, никаких неприятных ощущений не было - только лёгкий зуд, а потом - щекотка, возникавшие то тут, то там, неожиданное искажение цветов...Это был медицинский осмотр, она уже проходила такой раньше.

   - Не бойся, Хиба, это сейчас пройдёт. В поры проходят маленькие биочастицы, формирующие с корой твоего головного мозга единую нанобиоархитектуру. Сейчас всё закончится.

   Хиба почувствовала, как её сердце бешено колотится. Она задыхалась, словно пробежала всю дорогу от дома до школы...Её лоб покрылся испариной. Вдруг она словно оказалась во льду - холодном, обжигающем каждый квадратный сантиметр её кожи...

   - Она вполне здорова, Герхард, - послышался мелодичный голос второй женщины, той, которая носила брюки.

   - Можешь отнять руки, Хиба.

   Девочка снова смотрела в необычные серые глаза мужчины по имени Герхард. Она слышала о ментотрансляторах различные страшные истории - что грешники сходят с ума, взявшись за поручень, или, например, что нанобиочастицы остаются в головном мозгу засоряя его.

   - Поздравляю тебя, Хиба. Ты поедешь с нами. В школу ходить тебе больше не придётся.

   Хиба ощутила гордость за то, что достигла таких успехов. Конечно, всё, чему учат в школе - сплошная глупость, это все знают. Родители неоднократно ей говорили, что дело в ментотрансляторах - кто имеет доступ к банкам данных, тот и получает лучшее образование, а значит, тот умнее. И раз Хиба уже не будет ходить в школу и каждый раз выстраиваться в очередь к ментотранслятору, значит, она талантливее и умнее своих одноклассников. Мама неоднократно говорила ей, что это - особая честь, когда роткрейцеры отбирают кого-то для несения службы в рядах КК.

   - Ты поедешь с нами, Хиба. Можешь считать, что это - особая школа для талантливых детей, таких, как ты. Там хорошо кормят и следят за здоровьем.

   Обе неприлично одетые женщины мило улыбнулись Хибе, и она, чувствуя, что ведёт себя глупо, улыбнулась им в ответ.

   - А где я буду спать? - спросила Хиба. - А мои родители? - Последний вопрос был чистой формальностью, мать с отцом и воспитывали её так, что она должна была стать самостоятельной женщиной.

   - Они пришлют тебе голографическую почту. Потом, возможно, тебе позволят их навещать.