Территория пунктира

Один в незнакомом городе я не найду Николет. Буду бродить по улицам, ходить вокруг да около и не догадаюсь, что она рядом. А Сократ… он хотя бы знает, в какую сторону идти. Он виноват, но он мне и поможет. Мы спасём Николет. А потом я убью его.

— Где они могут держать её?

— Где-нибудь в Старом городе. В храме Иштар, или во дворце энси, или в северной крепости.

— Хорошо, пойдёшь со мной.

Сократ вскочил, стряхнул пыль с коленей.

— Господин, вы не пожалеете. Вот увидите, я проведу вас куда угодно. Только прикажите.

Он снова выглядел счастливым. Первый раз вижу раба, который радуется тому, что он раб.

Подбежал Ксенофонт.

— Что случилось?

— Царь взял Вавилон, Шамаш-эрибу-укин нас предал.

— А Николет?

Странно, что он тоже подумал о ней.

— Она у халдея.

Афинянин посмотрел на Сократа, тот кивнул, подтверждая.

— Для тебя это потеря, Андроник, я понимаю. Пойдёшь выручать её?

— Пойду.

— Это опасно. Если мы приблизимся к городу…

— Ни каких «мы». Только я и Сократ.

Ксенофонт не стал настаивать, присел на корточки и провёл по земле неровную линию.

— Тогда поступим так: мы будем идти вдоль Евфрата на Сиппар[37]. Здесь переправимся на правый берег и двинемся к Пальмире, — он подобрал камешек и положил его справа от линии. — А потом на Дамаск. У тебя будет время догнать нас.

— Хорошо, — кивнул я, хотя мы оба понимали, что вряд ли когда-либо увидимся снова. — Но если случится так, что я вас не догоню… Напиши о нашем походе, Ксенофонт. Обязательно напиши. У тебя получится.

Глава 12

Предместья Вавилона кипели жизнью. Дороги оживали, люди возвращались в свои дома. Несколько раз я замечал патрули городской стражи. Они останавливали всех, кто был при оружии. Одного земледельца с топором прижали к стене и допросили. Сократ слушал и переводил:

— Они говорят, нельзя носить оружие… Почему?.. Приказ царя… Ищут… Тихо говорят, непонятно…

— Наших они ищут. Чего непонятно?

Сократ кивнул.

— Да, он говорит, греков. Господин, вы тогда, если к вам обратятся, притворитесь глухим, и мычите, как корова.

— Может мне ещё блеять, как баран? — огрызнулся я.

Но совет был дельный. С моим знанием аккадского судьбу лучше не испытывать.

На ближайшем рынке я продал всё снаряжение, кроме фалькаты, и купил себе и Сократу персидскую одежду. Торговец, воспользовавшись случаем, взвинтил цены, но деваться некуда, пришлось заплатить, зато в широких плотных шароварах и долгополых кафтанах мы стали походить на богомольцев из Элама, пришедших помолиться в храме Мардука. Торговец что-то пробалаболил, указывая на меня пальцем, и Сократ перевёл:

— Он говорит, господин мой, что вы всё равно похожи на грека. Он говорит, надо надеть колпак, тогда никто не скажет, что вы грек.

Торговец протянул мне нечто похожее на фригийскую шапку с длинными отворотами, которые можно было обмотать вокруг лица.

— Сколько он хочет за него?

— Два шиглу. Он говорит, это хороший головной убор, такие носят бывшие солдаты.

Дорого, но я всё-таки велел Сократу заплатить. Тот бросил на прилавок две серебряные монеты, и торговец, радостно оскалившись ловко накрыл их ладонью.

Я натянул колпак на голову, отошёл к колоде с водой, из которой поили скот, и глянул на отражение. Ничем не примечательный житель персидской империи. Сойдёт. Фалькату я повесил на пояс под подол кафтана. Чтобы вытащить её, придётся сначала развязать кушак, а это время. Но чем-то приходится жертвовать.

С рынка мы прошли к нашему бывшему лагерю. Ещё издалека я увидел, как рабы крючьями стаскивают ближе к дороге голые тела гоплитов. Там их бросали на повозки и вдоль Внешней стены увозили в сторону ворот Забабы. Сократ пояснил, что та дорога ведёт к скотьему кладбищу. Значит, вот как они решил похоронить моих людей. Как скот.

Я хотел подойти ближе, но Сократ крепко взял меня за локоть и повёл дальше.

— Не надо останавливаться, господин. Видите воинов в пёстрых кафтанах? Это наёмники-арамеи. Они служат царю.

Несколько человек стояли возле вала. Один подошёл к дороге и всматривался в лица людей. Его взгляд замер на Сократе, метнулся ко мне, перешёл на мужчину впереди и снова вернулся ко мне.

— Эй, аншу! — крикнул он.

Сократ шепнул:

— Господин, поклонитесь. Не навлекайте на нас беду.

Я замер в полупоклоне, а Сократ заговорил с нотками заискивания в голосе. Слов я, разумеется, не понимал, но звучало всё так, как будто мы были в чём-то виноваты и обещали исправиться. Арамей усмехнулся, подошёл ко мне. Если он сорвёт с меня колпак, придётся действовать быстро. Фалькату я не успею достать, да и не к чему это. У него на поясе нож. Одним движением выдёргиваю его из ножен — и в горло под подбородок. Лезвие длинное, как раз дотянется до мозга. В агеле этому учили. Потом подхватить тело, усадить на обочине и быстро уходить. Пока остальные разберутся, с чего вдруг их товарищ решил посидеть в пыли, мы успеем дойти до первых домов и свернуть в проулок. А там пускай ищут…

Сократ продолжал говорить. Арамей косился поочерёдно то на меня, то на него, кивал, а потом как будто забыл, что хотел сделать, резко отшатнулся и попятился.