Территория войны. Кругосветный репортаж из горячих точек

Сначала наша дорога легла на Сараево. Ещё в Москве мне удалось собрать по крупицам кое-какую информацию. Главные вопросы, на которые я искал ответ: кто такие эти моджахеды и откуда они взялись? Прояснилась следующая схема. Во время первой югославской войны 1992–1995 годов в Боснии воевало много наёмников — арабов, афганцев, турок. Сейчас этим уже никого не удивишь, а тогда было ещё не совсем привычно. Они сражались против сербов на стороне боснийских мусульман. В составе Третьего корпуса боснийской армии из них сформировали даже дивизию «Эль-Моджахед», которая за годы войны снискала себе недобрую славу из-за жестокого обращения с мирным населением. Во время войны и после было много публикаций и телепередач о тех ужасающих зверствах, которые творили моджахеды на балканской земле. Особенно отличались афганцы из батальонов «Алия» и «Газия». Причём сами боснийцы боялись их не меньше, чем сербы-христиане. Наёмники считали местных жителей неправильными мусульманами, подлежащими уничтожению наравне с «неверными».

После того как война закончилась, моджахеды получили боснийские паспорта. Таким образом правительство Боснии и Герцеговины отблагодарило их за участие в боях, в этнических и религиозных чистках. Большинство моджахедов остались на территории Боснии, некоторые даже женились на местных девушках.

Сложилась парадоксальная ситуация — боевики-фанатики, умеющие только убивать, превратились в граждан европейского государства, расселились в опустевших сербских деревнях. Коренные жители оттуда бежали, тех, кто не успел уйти, уничтожили. Теперь эти мирные когда-то сёла стали своего рода военизированными поселениями. При этом они находились фактически под опекой государственной власти и командования боснийской армии.

По моей информации, сильную поддержку моджахедам оказывала боснийская организация «Активна исламска младина» («Активная исламская молодёжь»). Её лидером был не кто иной, как старший сын президента Республики Босния и Герцеговина Алии Изетбеговича. По линии именно этой организации шло финансирование лагерей подготовки моджахедов.

Поэтому по приезде в Сараево я в первую очередь стал искать связь между боевиками и молодёжными активистами-исламистами. Тут выяснилось, что помимо всего прочего и те, и другие получают деньги от так называемых гуманитарных фондов Саудовской Аравии. Все, кому приходилось в то время работать на Балканах, видели вывески отделений этих саудовских фондов в каждом городе и более-менее крупном посёлке. Потом они появились и в Косове, но это уже другая история. Важно при этом, что они действовали абсолютно открыто под эгидой официального Эр-Рияда. Над зданиями, где располагались филиалы гуманитарных фондов, неизменно развевался зелёный с арабской вязью флаг Саудовской Аравии. Гораздо позже, лет через десять, мы узнаем, что под вывеской всех этих фондов работали сотрудники саудовской разведки.

В Сараево мы нашли один из таких филиалов. Я позвонил туда, представился работником российского телевидения, сказал, что мы хотим взять интервью по поводу ситуации в Боснии. Меня выслушали и, ничего не отвечая, бросили трубку. Я звонил ещё несколько раз — ситуация повторялась один в один.

Тогда мы приехали к зданию этого фонда в центре города. Рядом с ним был пригорок, застроенный частными домами. Мы поднялись на него и стали издалека снимать вход в здание. Публика была очень колоритная — типичные арабы с ваххабитскими нестрижеными бородами, многие даже в своих национальных халатах. Они входили и выходили практически в режиме нон-стоп.

Сняв все снаружи, мы решили войти в здание. У нас были с собой аккредитационные удостоверения, которые выдавали всем журналистам. Мы решили сыграть на том, что они зелёного цвета — цвета знамени пророка. Показали их охраннику на входе — он не успел толком разглядеть, но зелёный цвет сыграл свою роль, и мы беспрепятственно проникли в здание. Обстановка там была очень странная. Сразу бросилось в глаза несколько молельных комнат — по две-три на каждом этаже. В кабинетах за компьютерами сидели те самые ребята с бородами и в халатах, чем-то занимались. При этом почти все они были с оружием — это, напоминаю, в европейской стране! Казалось, что наша группа находится где-то на Ближнем Востоке. Около получаса мы ходили по коридорам, заглядывая в двери, пока на нас не обратили внимание. Как только услышали, что журналисты, сразу выпроводили без лишних слов. Но мы были довольны, что увидели боевиков под крышей саудовского гуманитарного фонда своими глазами.

В логове моджахедов

Наступил следующий день. Мы двинулись в город Маглай. Надо сказать, что Босния представляет собой настоящий слоёный пирог. Едешь по дороге, видишь надпись: «Добре пошли до Республики Србской!», то есть «Добро пожаловать в Республику Сербскую!» — это практически самостоятельное сербское государственное образование в составе Боснии и Герцеговины. Буквально через двести метров — селение с мечетью — мусульманская территория. И такое чередование всю дорогу.