Территория заблуждения

– За себя прощать легче. – Болезненно громко рассмеялась и дыхание перевела, смех обрывая. – А вот боль родного человека ничем нельзя оправдать. Тебе одному скажу, по секрету. – Наклонилась к уху, чтобы прошептать. – Я была виновата в той аварии. И, знаешь… туда ему и дорога. Прямиком в ад! – Выговорила, не скрывая злости, сочащейся ненависти.

– Не хочешь пояснить?

– Нет! – Языком прищёлкнула, прямо в глаза глядя.

– Не сожалеешь?

– Нет. – Пожала плечами и широко улыбнулась. – Жаль только, что маму это не спасло. Но ведь ничего в нашей жизни не даётся просто так, верно? Что-то теряешь, а что-то находишь. – Несмотря на улыбку, на губах проявившуюся, в глазах бескрайняя печаль и отпечаток горя наряду с ней.

– Мне нужно уехать. – Прошептал вдруг Амелин, даже самому себе пока ещё мысль эту не сформулировав.

Аня подхватилась, нахмурилась, но спорить не стала.

– Как хочешь… – Испуганно прошептала.

– Я вернусь.

– Как хочешь! – Рассмеялась в голос, прежние слова уже с другой интонацией повторяя.

– Ты будешь меня ждать?

– А, знаешь, Амелин, пожалуй, сделаю для тебя ещё одно признание.

За шею его к себе ближе притянула, так чтобы глаза в глаза и никаких сомнений не было. Тяжело вздохнула, прежде чем начать, а потом как шарик воздушный сдулась и глаза закрыла, грустно улыбаясь.

– Ты первый в моей жизни мужчина, которого люблю. – Судорожно прошептала. – Всё было, а вот любви не было. На край света за тобой пойду. – Открыла глаза и прикусила губу, буквально дрожа от поселившегося внутри напряжения. – Только один раз говорю, повторить не осмелюсь. – Тут же растерянно рассмеялась, напряжение своё разгоняя. – Даже если от этого жизнь моя зависеть будет, не повторю. Понимаешь?

– Гордая?

– Не понимаешь… – Проговорила с сожалением. – Вот когда поймёшь, тогда за этот вопрос и извинишься. – По гладковыбритой щеке погладила и быстро отстранилась. – Я буду тебя ждать. – Улыбнулась, будто и не было этой минутной слабости. – А ты вернёшься и поступишь как честный человек. Ведь честный человек непременно должен жениться, раз уж соблазнил чистое и непорочное сердце, не так ли?..

– Это нормально, что я не понимаю, когда ты говоришь серьёзно, а когда шутишь? – Улыбнулся Андрей, на что Аня плечами пожала и развела руками, дополняя картину.

– А с тобой я всегда серьёзна. Любое моё слово вспомни и в этом убедишься.

– И всё же…

– Я буду тебя ждать! – Перебила и, быстро собравшись, в дверях крутнувшись, квартиру покинула.

Только когда из подъезда вышла, когда в машину села, слёз сдержать не смогла. Тогда только зубы сжала, в ожидании следующего удара и боль перетерпела. Ту, которую приносит правда. А ведь правду её говорить всё же разучили… Неужто на путь исправления становится?..

А Амелин, взглядом машину Ани проводив, набрал номер из записной книжки телефона и заученно улыбнулся до того, как ему ответили.

– Привет, мамуль, как жизнь? – Выслушал короткий ответ и следующий за ним вопрос. – Всё хорошо, скоро возвращаюсь. И к своей жизни, и к работе. Тут и без меня разобрались. Ты на даче сейчас? – Задержал дыхание, пытаясь перетерпеть нехорошие подозрения, которые теперь изнутри съедают. – Замешивай тесто, чрез три часа буду. – Задорно отрапортовал, услышав положительный ответ на свой вопрос.

Связь отключил, снова в окно посмотрел, где не так давно Аню видел и решительно занавеску одёрнул. С «последним вопросом» он, видимо, погорячился. Захватив папку с рабочего стола в кабинете брата, сжал в кулаке брелок от автомобиля и, взглянув на себя в зеркало напоследок, понял, что улыбнуться уже не может. Правда жизни мешала.

К матери приехав, о делах отозвался весьма поверхностно, расплывчато. Поместив добрую половину пирожков на поднос, добавил к ним несколько стаканов чая и уединился в импровизированном кабинете, пытаясь собраться с мыслями. На самом деле, за четыре сотни километров нёсся как сумасшедший не за мамиными пирожками. Его интересовал старый бабушкин альбом. Много тайн и секретов хранилось в нём… так казалось в детстве. Осталось так, по-видимому, и сейчас. И карточка нужная нашлась быстро, и челюсть стиснулась неконтролируемо сильно. Открыл папку, которую с собой привёз и стал в мелкие строчки вглядываться до рези в глазах. Досье на Ковалёву Анну Сергеевну. Вроде просто всё и понятно. Даты, события, факты. Приемный отец генерал, толпа случайных и неслучайных в её жизни людей, а не сходится. Вот, не сходится, и всё тут!

Амелин кулаком по столу стукнул, силу не рассчитав.

***

– Скажи, а я красивая? – Напрашиваясь на комплимент, спросила Марьянка.

Имя она, конечно, носила другое, красивое, звучное, а он, как и её бабуля, никакого другого не признавал.

Глянул снисходительно, голову набок склонил, а в итоге безразлично плечами пожал.

– Не знаю.

– Допустим, что и некрасивая. – Ничуть не обидевшись, согласилась она. – Но, бесспорно, лучшее, на что твой глаз упал за… – пальцами перебирала, устный счёт имитируя, – сколько там тебе лет?

– Бесспорно. – Головой кивнул, соглашаясь. Или не соглашаясь, а, просто не желая спорить.