Террор. Кому и зачем он нужен

25-летний итальянец анархист Луиджи Лукени – убийца – появился на набережной Женевы не просто так. Во время следствия он заявил, что вообще-то собирался убить претендента на французский трон принца Филиппа Орлеанского[102], но его в Женеве не было, и тогда он решил убить Сиси. Просто потому, что услышал, что она в Женеве, а он якобы принял решение, что убьет первого встреченного представителя монархических фамилий. На суде он заявил, что его миссия состояла в том, чтобы уничтожать всех тех, кто не работает, потому что работать должны все. Женевский суд приговорил Луиджи Лукени к пожизненному заключению, однако почти ровно через 12 лет он был найден повешенным в своей камере.

Почему 25-летний Луиджи Лукени, которого называют анархистом, решил отправиться убивать «тех, кто не работает»? Кто-то влиял на него? Кто-то подсказывал? А ведь история убийства Сиси очень похожа на историю убийства в Варшаве советского дипломата Борисом Ковердой? Тоже ждал, тоже сам нашел, тоже «как бы» никто не науськивал, не подсказывал. Но ведь убийство Войкова было самым настоящим терактом, за которым стояли не только политические противники Советской России, но и иностранные державы, и смерть эта была частью большого плана давления на большевиков и попыткой организовать их свержение. А чем была заточка в руке Луиджи Лукени, случайностью или частью некоего плана? Смерть жены императора, да еще ТАКАЯ смерть, безусловно, нанесет ему травму, выбьет из колеи, а это уже немало.

Стоит отметить, что и сам император Франц Иосиф совсем молодым человеком также подвергся нападению, но, в отличие от своей жены, благополучно пережил покушение. В 1848 году он неожиданно для себя стал императором во время венгерского восстания, которое грозило похоронить его империю и страну. Русский император Николай I отправил войска и спас Австрию, которая в итоге стала Австро-Венгрией. Сразу скажем, что поступок нашего царя никакой дружбы или даже лояльности со стороны Вены русским не принес, потому эту политику можно смело считать ошибочной. Но помнить о восстании венгров нам нужно, для того чтобы правильно оценивать одну из главных версий, объясняющих покушение на молодого 22-летнего императора. 18 февраля 1853 года, то есть через 4 (!) года после умиротворения Венгрии, Франц Иосиф решил погулять. Времена были настолько спокойные, что взять с собой охрану в голову никому не приходило. Император взял только своего адъютанта, графа Максимилиан О’Доннела, который и спас жизнь главе государства. На прогулке на остановившегося и склонившегося над ограждением императора бросился неизвестный с ножом. Удар лезвия пришелся в металлическую пуговицу, нож отскочил и разрезал Францу-Иосифу шею. Второго шанса напавшему не оставил адъютант и подоспевший прохожий по фамилии Эттенрайх[103]. Они вдвоем скрутили террориста – им оказался молодой ученик портного Янош Либени, венгр. Следствие так и не смогло выяснить мотив его действий, по крайней мере официально ничего заявлено не было. Покушавшегося повесили, а император получил шрам на всю жизнь.

Прежде чем мы продолжим путешествие по темным закоулкам истории Габсбургов, уясним еще один вопрос. Чем отличается бандит – обыкновенный преступник – от диверсанта-террориста? Тем, что за вторым стоит государство со всей его мощью. У него безупречные документы, любое финансирование, лучшие инструкторы по всему, что может понадобиться. Вот почему версия, что «северные потоки» были взорваны некой «проукраинской группой», энтузиастами-одиночками во главе с таинственным олигархом из Киева, не выдерживает никакой критики. Оборудование, сложность операции, задействование в ней самолетов, радиобуев и тонн взрывчатки, не говоря уже об объекте атаки, – все это свидетельствует только об одном: за взрывами может стоять только государство. Вот и в историях терактов и «просто» убийств ситуация ровно такая же. Когда к ликвидации наследника державы готовится другая держава, дело будет обставлено «по высшему разряду». Максимально правдоподобно, при этом будут учитываться слабости и особенности психики будущей жертвы. Обычно такие мотивы используют при отравлении – распуская потом слухи и даже выпуская книги об алкоголизме умершего, который якобы его и погубил.