Террор. Кому и зачем он нужен

Итак, что мы имеем. Короля Генриха IV, который сумел принимать помощь двух борющихся за мировое господство держав, взять власть, сохранить ее. Прекратил гражданскую войну, практически примирил внутри Франции католиков и протестантов, лишив внешних акторов повода для вмешательства. Собрав силы и улучив момент, Генрих IV решил ослабить тогдашнего мирового «гегемона» – Испанию. И за несколько дней до начала войны он убит, говоря сегодняшним языком, террористом-одиночкой. Есть ли основания видеть за этим нечто большее, чем действия одного фанатика? Безусловно. В книгах, посвященных жизни Генриха IV, можно прочитать множество теорий касаемо его гибели. Звучат различные имена знати того времени, упоминается супруга короля Мария Медичи, упоминаются его любовницы. Есть теории, говорящие о причастности к убийству французской знати и даже буржуазии, которая якобы хотела восстановления торговли с Испанией французским зерном и потому старавшаяся предотвратить войну с Мадридом. Но ведь после смерти короля франко-испанская война не состоялась, при этом противоречия между католиками и протестантами внутри Франции разгорелись с новой силой. Да так, что уже другой король Франции должен был вести полномасштабные боевые действия на территории Франции, чтобы взять под свой контроль всю страну[244]. Так что убийство Генриха IV войну вовсе не предотвратило, как это может показаться. Наоборот, вместо столкновения с внешним противником французы начали убивать друг друга в очередном раунде гражданской войны под религиозными знаменами.

Остался без ответа вопрос, как убийца узнал маршрут королевского кортежа. Может, в те времена, когда термин «терроризм» и сам способ террора в его нынешнем звучании еще не был изобретен, никто и не думал о королевской охране? Не до того было во Франции, не умели, не знали, не ожидали?

Ровно как спустя столетия в ситуации со смертью президента Сади Карно, предыдущий король, Генрих III, также был заколот кинжалом. Короля убил 22-летний доминиканский монах по имени Жак Клеман. Смерть Генриха III, последнего представителя династии Валуа, открывала возможность основания новой династии среди нескольких конкурирующих домов, что гарантированно погружало Францию в глубокий виток гражданской войны. Согласно основной версии, заказчиками убийства были Гизы, которые рвались к французскому трону. Однако обстоятельства террористического акта заставляют задуматься о пособниках у «монаха-одиночки». Жаку Клеману удалось получить аудиенцию у короля и пронести с собой кинжал. Передавая Генриху III якобы важное письмо, убийца вонзил лезвие в королевский живот. «Проклятый монах, он убил меня!» – закричал король, а его убийца, как и позднее Равальяк, даже не пытался бежать.

Очевидно, что даже версия того, что двух подряд французских королей убили фанатики за недостаточно ревностное следование догматам католической церкви и заигрывание с протестантами, оказывается совершенно негодной. Если Генриха IV еще можно было в чем-то подобном обвинить, то его предшественник был «чисто католическим» королем. Но его убили, чтобы захватить власть, изменить ход французской политики.

Ниточки от убийства глав государств всегда ведут за рубеж.

Всегда.

Глава 6 Что общего у Петра Столыпина и Карреро Бланко

Личность во главе народа, великий деятель во главе державы – вот залог ее процветания и развития. И – проблем у соседей этой страны. Встанет во главе державы слабый правитель – и вместо рывка вперед получится откат назад. Приход во власть в большой России-СССР Михаила Горбачева стоил потери земель, которые вошли в состав страны еще при Петре Первом и Екатерине Великой. Это означало фактическое обнуление труда, крови и заслуг всего народа на протяжении трех столетий. Один правитель – и итоги борьбы 12 поколений отправились в небытие. Все, что мы сейчас наблюдаем на геополитической карте мира, является следствием той самой «величайшей геополитической катастрофы». Игра вновь идет за то, что давно уже было нашим и с чем в итоге столетия назад согласился весь тогдашний «цивилизованный мир».

Но ведь и усиление державы, и территориальные приобретения, и рост влияния, и конечное превращение Московского царства в Российскую империю есть ничто иное, как воля Петра I + воля Екатерины II + воля всех последующих императоров в разной степени. В то же время сразу после смерти Петра Великого и до восшествия на престол его дочери Елизаветы наступил период междуцарствия, продлившийся 16 лет, в течение которых Россия топталась на месте. Слабела, теряла динамику развития и позволяла себе становиться рычагом чужой политики.