Террорист-демократ

- Поторопись, разбуди всех, - сказал он, протискиваясь мимо нее. Пройдя через пустую гостиную, Карл поднялся по винтовой лестнице в свою комнату, которая находилась рядом с комнатой Моники, и спрятал новый магазин к своему пистолету "беретта". Итак, первая задача успешно решена. Было бы сложно объяснить, почему он приехал с пустым магазином. Карл поставил сумку, пошел в ванную комнату и умылся холодной водой. Из зеркала в ванной на него смотрело страшное отражение: один глаз, все еще не видевший, опух и превратился в узкую щелку, а кожа вокруг стала зеленовато-голубой. На той же щеке у него красовался пластырь. Все усугубляла двухдневная щетина; он напоминал себе где-то виденную цветную фотографию старого пьяницы, который, как писали о нем, был избит сёдермальмской полицией и посажен в камеру.

В комнате Моники на виду стояли открытая бутылка виски и полупустой стакан. Карл взял бутылку за горлышко и спустился вниз, где в гостиной у погашенного камина собралась вся еще не совсем проснувшаяся компания. На Фредерике Кункель был розовый домашний халат с голубыми цветами, который совершенно не подходил к выражению ее лица.

- Товарищи убиты, оба. Но оружие в пути, будет в Ганновере ночью или утром, - начал Карл, тяжело опускаясь в одно из кресел, и отпил глоток из бутылки, поставив затем ее рядом с креслом.

- Кто их убил? Где, как и когда это произошло? - спросила Фредерике Кункель, стиснув зубы, скорее агрессивная, чем потрясенная. Другие реагировали более спокойно. Но страшно было всем.

- Нас захватили палестинцы из ООП. Они хотели прервать операцию. Похоже, среди людей Абу Нидаля должен быть предатель. Абу Нидаль продал нам оружие, а они нас пытали, чтобы узнать план операции и захватить оружие. Но условия перевозки оружия знал один Хорст Людвиг, товар был уже в пути. Его убили первым. Затем Барбару, а когда они взялись за меня, появилась сирийская полиция безопасности, и они не успели меня прикончить. Карл отпил новый глоток, ожидая реакции.

- Что с тобой? Куда ты ранен? - мягко спросила Моника.

- Мне порезали грудь, избили. Как видите, у меня прострелены бедро и плечо, вот здесь, с другой стороны, - показал он, исказившись от боли. Раны действительно болели.

- Почему ты только сейчас появился и откуда? - спросил Вернер Портхун. Тон был явно враждебным.

- Я вылетел из Дамаска в Афины, затем во Франкфурт. Там несколько часов пережидал. Затем заказал билет до Гамбурга и вечером прилетел последним самолетом. Потом проехал на метро и несколько часов запутывал следы на случай слежки. Но вроде ничего такого не было. Не хотел рисковать, прежде чем идти сюда.

- Кто об этом знает? - прогремела Фредерике Кункель. Зануда, подумал Карл, прежде чем ответить.

- Палестинцы. Сирийская служба безопасности. Сирийская разведка. Они знают, что мы купили оружие. Палестинцы считают, что я мертв. Что думает окружение Абу Нидаля, я не имею ни малейшего представления. Сирийцы, по-моему, будут сидеть тихо. Они сильно рискуют, если всплывет тот факт, что они замешаны в продаже оружия. Палестинцы не знают нашей цели.

- Ты не рассказал об этом? Почему же ты выжил? - тем же враждебным тоном, что и прежде, спросил Вернер Портхун.

- А с какой стати они оставили бы мне жизнь, если бы я все рассказал, когда двоих они уже убили?

- Ты мог перебежать на другую сторону. Ты ведь симпатизируешь этим капитулянтам среди палестинцев.

Итак, Вернер Портхун не отступал.

- Не будь наивным. У нас на это просто нет времени. Стал бы я сговорчивее, после того как в меня стреляли? И пытали они меня по старой дружбе, так что, ли?

- Ты можешь показать раны?

- Да, но сейчас я не хочу снимать бинты. Нам нужно обдумать более важные вещи.

- Я требую, чтобы ты показал раны.

Вернер Портхун на какой-то момент заколебался, а потом повторил свое требование:

- Товарищи, я настаиваю, чтобы мы увидели раны. Исключительно ради безопасности. Тут может быть обман.

Остальные молчали в замешательстве.

- Как ты выбрался из Сирии? - спросила Фредерике Кункель.

- Сирийская полиция безопасности перевезла меня в госпиталь в Дамаске, где меня подлатали, допросили и выбросили, как будто я жег им руки, поскольку в дело вмешалось шведское посольство.

- Как это произошло?

- Люди из ООП позвонили в отель и сообщили, что я убит и кто-то из гостиницы должен передать мой паспорт в посольство. Так они и сделали.

- Что произошло с тобой в посольстве?

- Мы обменялись взаимными оскорблениями. Я просил организовать мне отъезд из страны и потом убираться ко всем чертям. Их это вполне устроило. Они, конечно, не хотели, чтобы я оставался в Сирии.

- Они не захотели отправить тебя в Швецию?

- Нет, на меня же не объявлен розыск за совершение преступления, как вы знаете. Просто они хотели избавиться от меня как можно скорее, я ведь зарегистрирован в полиции безопасности как потенциально опасный, и об этом они, вероятно, знали. По их отношению было видно, что они совсем не в восторге от такого знакомства.