Терроризм от Кавказа до Сирии

В беседе со мной жительница Беслана Инга заявила:

«Мы умрем, все погибнем, но за нами еще люди. Такие же, как и мы. Мы будем продолжать».

Вспоминает бывшая заложница Яна Даурова:

«Из нашего класса там три девочки погибли, а мальчиков, по-моему, два».

Валерий Цебиров, отец пропавшей без вести Тамерис, уверен:

«Как отец, я сказал, что я буду ее искать. Куда бы мне ни надо было поехать, что бы мне ни нужно было делать, с кем бы мне ни нужно было встречаться. Даже если мне в ад надо будет спуститься, я спущусь туда».

Глава 17 Возвращение в «норд-ост»

Театральный центр на Дубровке. После трагедии 23 октября 2002 года с захватом заложников здесь многое изменилось. Цвет стен, кое-где перестелены полы. В зрительном зале новая обивка кресел, но сквозь нее проступает кровь. Стены не держат въевшихся стонов. Каждый сантиметр этого здания проклят. Проклят теми, кто был здесь в те роковые дни. Теми, кто потерял здесь родных и близких. Теми, кто навсегда обречен на возвращение в «Норд-Ост».

Ирина Фадеева в тот день пришла на спектакль с 15-летним сыном. Ярослав был ее гордостью, ее самой большой любовью, ее смыслом жизни. С ними еще были сестра Вика с дочерью Настей. У них была очень дружная семья. Сейчас это большая редкость. Ярослав не хотел идти на спектакль, и теперь, глядя на все происходящее, Ирина не могла себе простить, что не послушалась сына.

Я встретился с Ириной Фадеевой и выслушал ее страшный рассказ. Она вспоминает:

«Никакого предчувствия у меня не было. Наоборот, я бы сказала, что с радостью туда шла. Сын не хотел идти, он говорил: «Хорошо, я не пойду, уроки сяду делать». Но я его уговорила, и мы поехали на спектакль. Меня обычно мама на машине возит. А в этот день я поехала на метро».

А вот что рассказала одна из артисток, участников спектакля:

«Мы ждали в гримерной, нас было шестеро родителей. И еще двое ребяток из малышей, один из них был задействован во втором действии. Когда дети выступали, я всегда вспоминаю детство свое, и всегда такое настроение, что прямо до слез, когда они вот там танцуют. Первое отделение кончилось. Была такая мысль: уйти. Но не ушли.

Отыграли спектакль. Посидели, поели. Потом пошли репетировать на третий этаж. Репетировали долго танец. И уже почти занятия у нас заканчивалось, когда вдруг к нам ворвался мужик, в камуфляже, с автоматом и с маской. И сказал, что все должны выходить. Вот мы пошли, руки за голову, и пошли наверх».

Их повели в зрительный зал, где истекали последние секунды еще не прерванного спектакля.

«И когда пошла сцена летчиков, – рассказывает другая участница спектакля. – Ну, все-таки мы там уже больше года, и все звуки, которые в спектакле есть, они знакомы, и естественно, когда появляются какие-то посторонние звуки, сразу же они привлекают наше внимание. Вдруг какой-то такой хлопок раздался. Сразу же мы насторожились.

Мы думали, что это как бы спектакль, не поняли ничего. Вот, а потом, значит, зрители сели, и я уже тогда смотрю: девушки какие-то заходят, много. И я говорю: «Это что-то не то, говорю, это не спектакль, наверное».

Это действительно уже был не спектакль. Хотя в первые секунды возникло ощущение какой-то театральной придумки. Люди в черных масках и камуфляже рассредоточились по залу и встали у выхода. Они стреляли в потолок, чтобы люди не кричали. Пока еще было непонятно, что они кричат, но уже возникло ощущение, что происходит нечто чудовищное. В разных частях зала они прикрепили какие-то свертки и протянули к ним провода.

«Страшно было, очень страшно, – рассказывает Вика, сестра Ирины Фадеевой. – Меня начало трясти, да. Все тело просто трясло. Ну, очень долго это было».

И еще больше испугалась Вика, когда на соседний ряд боевики положили бомбу. Потом они стали приставлять пистолеты к вискам не понравившихся им заложников. И обещали расстреливать любого, кто двинется с места.

«Около гримерной пошла какая-то суета, дверь у нас была открыта, – рассказывает артист, участник спектакляОлег Савцов. – Мы увидели Володю Стуканова, он занимается с детьми. У него был мобильный телефон, он начал звонить в милицию. И говорить, что на сцене вооруженные бандиты, с автоматами, и стреляют очередями. Там, видимо, не поверили. Пошло уже слегка грубо, для того чтобы проняло там, наверное. После этого он запихал к нам в гримерку еще двух ребяток этих. Мы закрыли дверь, задвинули задвижку. Отключили мобильные телефоны, выключили свет. Ребят этих под столы и говорим: сидите тихо».

В милиции этот звонок вначале приняли за чью-то злую шутку. Но когда поступили новые сообщения, стало понятно, что произошло нечто страшное. В эти минуты к зданию театра еще свободно подъезжают машины. Спектакль вот-вот должен закончиться. А внутри тем временем разыгрывается драма.

Для проверки сигнала к зданию была направлена оказавшаяся поблизости патрульная машина. Ее экипажу первому предстоит сделать страшное открытие.