Терроризм в Российской Империи: Краткий курс

Поначалу эсеры очень осторожно относились к возобновлению террористической борьбы, учитывая предшествующие неудачи. Удивительно, но факт – они начали террористическую борьбу до «официального» определения ее задач и места в партийной деятельности. Эсеры решили принять партийную ответственность лишь за успешный террористический акт. Будущая партийная Боевая организация считалась лишь инициативной группой, которой предстояло доказать свою способность осуществить задуманное. Задуманное осуществить удалось, и очень эффектно.

2 апреля 1902 года эсер Степан Балмашев, одетый в офицерскую форму с погонами поручика, приехал в Мариинский дворец, в котором находился Комитет министров, якобы с тем, чтобы доставить министру внутренних дел пакет от московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича. Министра на месте не оказалось. Балмашеву предложили подождать его в швейцарской. Времена были патриархальные, никому не пришло в голову удостовериться, что посланец на самом деле тот, за кого себя выдает. При появлении Сипягина Балмашев вручил ему пакет, а затем дважды выстрелил из револьвера. Две пули, попавшие в Сипягина, оказались смертельными. Еще две пули достались «выездному» министра Боброву, который был ранен в грудь. Семизарядный браунинг был вручен Балмашеву накануне покушения Григорием Гершуни. Он спилил номера браунинга, крестообразно распилил головки патронов, так что они «по характеру своему несколько приближались к так называемым пулям “дум-дум”», а разрез заполнил смесью стрихнина и вазелина.

Степан Балмашев был сыном политического ссыльного, народника Валериана Балмашева, и бывшим студентом Киевского университета. Одним из тех 183, кто был исключен за участие в студенческих волнениях и отдан в солдаты. Впрочем, от службы ему удалась быстро освободиться и даже восстановиться в университете. Балмашев был предан военному суду. На суде заявил, что его «единственным сообщником и помощником было русское правительство… Русские министры убедили меня, что права и законности в России нет, что вместо них безнаказанно царят беззаконие, произвол и насилие, против которых можно бороться только силой». На вопрос о мотивах убийства Сипягина Балмашев ответил: «Спросите всех русских людей, почему не убили до сих пор. Почему я убил – для всех слишком ясно». Балмашева приговорили к смертной казни. Он отказался подать прошение о помиловании и был повешен 3 мая 1902 года в Шлиссельбургской крепости.

Лишь после этого эсеры объявили о создании Боевой организации и выпустили листовку от ее имени. То, что эсеры «темнили» вплоть до убийства Сипягина, не объявляя о начале террористической кампании, сыграло с ними злую шутку. Социал-демократы, ошеломленные успехом эсеров, не нашли ничего умнее, чем оспорить партийную принадлежность Балмашева, заявив, что он был «просто» студентом, выразившим своими выстрелами протест против политики правительства. Балмашев был казнен, а партийные «товарищи» продолжали дурно пахнущую дискуссию о том, кому принадлежит свежий труп.

Террористические настроения были свойственны не только эсерам. 5 мая 1902 года в Вильно сапожник, член Бунда Гирш Леккерт стрелял в губернатора В. фон Валя и легко его ранил. Это была месть за жестокую порку участников первомайской манифестации. Были высечены 28 арестованных (22 еврея, 6 поляков). 28 мая Леккерт был повешен. Хотя Бунд выступал против терроризма, Леккерт стал культовой фигурой в еврейском рабочем движении.

Главный идеолог эсеров Виктор Чернов опубликовал в партийном органе «Революционная Россия» программную статью «Террористический элемент в нашей программе», в которой констатировал:

«Сколько ни высказывали сомнений, сколько возражений ни выставляли против этого способа борьбы партийные догматики, жизнь каждый раз оказывалась сильнее их теоретических предубеждений. Террористические действия оказывались не то что просто «нужными» и «целесообразными», а необходимыми, неизбежными»^[4].

Он видел в терроре средство самозащиты и агитации.

Одним из главных организаторов, руководителей и спонсоров Боевой организации (БО) был Михаил Гоц, в прошлом участник поздних народовольческих организаций. Он был одним из основателей партии эсеров, членом ее ЦК и заграничным представителем БО. Им же был разработан устав Боевой организации. Деятельности Гоца посвящена одна из глав этой книги, подробнее освещающая становление этого выходца из богатой и религиозной семьи как революционера и его деятельность на революционном поприще.