Терророгенная угроза современному миропорядку в контексте управляемости и противодействия

Ряд других исследователей все же, проводят жесткую разделительную линию между террором и терроризмом. Для одних терроризм – это разновидность террора, для других именно террор – это один из видов терроризма. Третьи считают, что это явления одного порядка, и разница между ними в субъектах их применения, либо степени массовости. В их представлениях, если субъектами терроризма являются исключительно неформальные террористические группировки, борющиеся методами устрашения за различные политические цели, то субъектом террора всегда выступает государство.

К первой группе, например, можно отнести В. С. Комиссарова и В. П. Емельянова, по мнению которых разница между террором и терроризмом заключается в том, что: терроризм – это одноразово совершаемый акт либо серия подобных актов, имеющих не тотальный, массовый, а, напротив, локальный характер; если террор – социально-политический фактор действительности, то терроризм – явление уголовно-правового свойства, и его насилие с целью понуждения к каким – либо действиям на фоне созданного состояния страха имеет не всеобщее, а местное значение. По мнению этих же авторов террор и терроризм – это разноуровневые явления в иерархии общественных событий по своей сущности и по значимости тех последствий для общества, которые они могут причинить[33].

Аналогичным образом термин терроризм используется, как родовое понятие, для обозначения, как конкретных террористических действий, так и для обозначения общих форм террора. Так, например, Ю. М. Антонян определяет, что современный международный терроризм можно классифицировать по следующим признакам: 1) политический; 2) государственный; 3) религиозный; 4) корыстный; 5) криминальный; 6) национальный; 7) военный; 8) идеалистический; 9) партизанский.[34]

Часто цитируемый различными исследователями Ф. Гросс также предлагает классификацию террора, которая поглощает и действия, которые традиционно относятся к терроризму:

– массовый террор – террор, осуществляемый государством;

– династическое убийство – нападение на главу государства или правящую элиту, которое практиковалось преимущественно в середине XXI века;

– случайный террор, с применением взрывчатых веществ в людных местах для уничтожения всех, кто находиться в радиусе действия взрывчатки;

– сфокусированный случайный террор, т. е. взрывчатка устанавливается в местах, где могут собраться представители противоборствующей стороны;

– тактический террор направлен исключительно против правящего режима как часть «широкого революционного стратегического плана»[35].

Как мы видим, под террором в данном случае подразумеваются и конкретные действия, то есть то, что в большинстве работ определяется, все-таки, как терроризм.

П. Уилкинсон, которого так же можно отнести к данной группе, считает, что терроризм – это умышленная политика использования террора с политическими целями, обоснованная философом[36]. М. Шахов высказывает схожую мысль, что терроризм является более широким понятием, чем террор: «Терроризм – это социальное движение, включающее в себя доктринальный, организационный и деятельностный аспекты, а террор – это один из способов решения острых социальных проблем»[37].

К группе, признающей террор разновидностью терроризма, относится большое количество зарубежных авторов. Например, М. Бассиони и В. Нанди в своей работе пишут, что терроризм поглощает в своем значении террор и варварство, устрашение, а также целую серию различных актов насилия[38]. В. Маллисон и С. Маллисон в книге «Международный терроризм и всемирная безопасность» пришли к следующему пониманию отграничения этих понятий: терроризм трактуется более широко и неопределенно: угроза насилием, индивидуальные акты насилия или компании насилия, ставящие целью в первую очередь постепенно внушить страх – терроризировать. Террор также олицетворяет собой акции массового физического, психологического или идеологического насилия, осуществляемого общественно-политическими структурами, которые обладают неограниченной властью над находящимися в их сфере деятельности социальным контингентом, в целях склонения масс к определенному поведению[39].

Вопрос о терроризме рассматривался, начиная с Третьей по Шестую международными конференциями по унификации уголовного права, проходившими в Брюсселе (1930 г.), в Париже (1931 г.), в Мадриде (1934 г.) и Копенгагене (1935 г.). Термин «терроризм» впервые был употреблен на Третьей конференции. Шестая конференция приняла два документа: «Терроризм» и «Рекомендации». В первом документе была отмечена возрастающая опасность терроризма в международных отношениях. Предлагалось в уголовный кодекс или специальный закон каждого государства – участника конференции включить раздел или главу под названием «Преступления, порождающие общую опасность или состояние террора»[40]. Как мы видим, террор здесь рассматривается, как производное терроризма.