Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку

Вдоль Надтеречного канала полковая армада шла по пахоте поперек борозды не менее чем тремя колоннами, поднимая страшную пылищу. На гусеницах хорошо, плавно и быстро ребята ехали, а мы на колесах все внутренности перетряхнули. Пришли в район размещения батальона затемно. Потом оказалось, что одной машины нет, и я принял решение вернуться (мало ли, сломался, стоит в поле – оставлять нельзя). Километров пять проехал по темноте на водовозке – никого нет, вернулся с готовностью докладывать о потере, но, слава богу, она была уже на месте. Так снова проявил себя недостаток в средствах связи в тылу.

Зам. комполка подполковник Васильев, постоянно находившийся при первом батальоне и недолюбливавший меня поначалу (мол, «не наш это человек»), весь вечер потом посмеивался над моим тылом: маршевая подготовка у нас плоховата. Я не стал ему тогда объяснять, что против борозды быстрее 10 км/час на колесах не разгонишься.

А еще во время того марша по Наурскому району один мой ПАК-200, который тянули на жесткой сцепке (ремонтировать некогда было) получил повреждение – передний мост вырвало. И случилось это рядом с районом размещения одного из подразделений внутренних войск. Уповая на то, что свои рядом, защитят если что, оставил водителя с машиной, дал сухпая ему достаточно, чтобы дождаться техпомощи, сдать технику и догнать нас. Боец прибыл в расположение батальона недели через две-три, рассказал, как «вэвэшники» его побили, потом – как сдавал кухню на ремонтную базу и как из нее там баню сделали. Так в моем тылу осталось уже только два ПАКа.

Не прошло и трех дней, как еще одна автокухня, приписанная к первой роте, сгорела. С этим «ЗИЛом» получилась вообще замечательная история.

Как-то подъезжает на нем старший лейтенант Калинин, командир первой роты, в управление батальона. Получил продукты на несколько дней, посидел на совещании у комбата. Заправив его «ЗИЛ» под завязку бензином, отпускаю с тихой грустью. Через час узнаю душещипательную историю. Едет ротный в гору, крутая такая гора! И видит: повар, рядовой Моисеев, которого я ему вместе с кухней прикомандировал (круглолицый такой и весьма толстый), в горку «ЗИЛа» обгоняет (а сидел в кунге), что-то кричит, руками машет, вверх показывает. Калинин – голову вправо, видит: огонь уже до кабины добирается. Открыл дверцу, пламя – в кабину. Мигом с водителем машину покинули, даже автоматы и гранаты не успели захватить. Все сгорело, тушенка и сгущенка капитально приготовились, долго еще потом шипели и взрывались. Только бензобаки с бензином целые остались. Оказывается, через неисправную прокладку на крышке бензобака, пока ехали в горку, бензин попал на глушитель. Кажется, резинка – пустяк, а к большой беде привести легко может. Долго мы потом перед контрразведкой отчитывались, почему да как все вышло. Правде не верят никак! А написали, что снайпер в бак попал, – тут же поверили.

«У меня даже сердце подпрыгнуло…»

Алексей Задубровский, командир отделения средств управления артиллерийской стрельбой ГСАДн, гвардии старший сержант:

– Сколько раз мы меняли дислокации, я не считал, даже и не смогу посчитать, но много раз. Конечно, погрузить все снаряды с грунта в грузовую машину, закрепить все там в ней, смотать провода связи – это не просто. Когда приедем на новое место, все надо делать в обратном порядке. Первым делом надо было настроить проводную связь, чтоб в эфире не переговариваться. Но чем дольше мы там были, тем привычнее и быстрее все получалось, уже как на автомате.

В степи ориентировались поначалу очень плохо. Когда перешли границу с Чечней, встали недалеко от кошары. Наша КШМ (командно-штабная машина. – Авт.) стояла примерно в полукилометре. Начальник штаба дивизиона послал нас за водой. На антенне нашей КШМ был флаг. Мы набрали воды, пошли обратно на флаг. Идем, идем – что-то долго. Оказалось, что шли на полковой флаг – он был дальше, но размерами больше, и казалось, что это наш флаг.

У меня друг служил в штабе полка, и я иногда по ночам, когда знал, что будет спокойно, к нему ходил в гости. Один раз иду, а темнота – хоть глаз выколи, но видно, куда идти: в полку огней много светится. Ногу заношу для следующего шага, и кто-то свечку запустил, добрый человек, – и вижу, что перед ногой из земли торчит неразорвавшийся выстрел от РПГ. У меня даже сердце подпрыгнуло. Потом стал с собой брать маленький фонарик.

Сергей Печугин, зам. командира 1-го мотострелкового батальона по тылу, гвардии майор: