Терской Фронт

Soy un hombre muy honrado, Que me gusta lo mejor
A mujeres no me faltan, Ni al dinero, ni el amor.
...En mi caballo, Por la sierra yo me voy
Las estrellas y la luna, Ellas me dicen donde voy.

   И ведь получилось же! Получилось все: и с мелодией не облажался, и ритм выдержал, и даже в тексте не сбился ни разу. А если где в словах и ошибся, то вряд ли кто тут знает испанский, так что с поправками не полезут. Народ от бешеного напора и эмоциональности мексиканской музыки сначала малость припух. А когда я в последний раз затянул припев, чуть не порвав струны выдал финальное соло и взвыл, подражая гитаристам-мариачи, словно койот из прерий, так чуть потолок не обрушили восторженными воплями и свистом.

   — Вот это да! — Настя смотрела на меня большими восхищенными глазами. — Ну, ты даешь!!!

   — Это что, — смахивая выступившие на лбу от напряжения капли пота. — Ты бы видела, как я стреляю!

   — Да ну тебя, — звонко расхохоталась она. — Нашел чем хвалиться. А вот спел действительно здорово. Слушай, а чья эта песня и о чем она?

   — Песня мексиканская. А о чем... Вот умеете же вы, девушки, вопросы задавать! Я, честно говоря, не уверен, что все слова правильно спел, а то, возможно чистое "Уно моменто" получилось. А вообще, кажется, она о влюбленном музыканте. Хотя, не факт, я ведь только слова заучивал, а перевода не знаю. Но слово "амор" точно означает "любовь". Так что, выводы делай сама.

   — О влюбленном музыканте, говоришь, — глаза девушки загадочно блеснули в полумраке. — Ну-ну. А что за "Уно моменто"?

   Вот блин! В который раз убеждаюсь, что язык — мой главный враг. Сколько раз уже зарок себе давал: сначала думать, а уж потом говорить. И один черт опять прокололся! Пришлось на ходу выдумывать историю про то, как давным-давно довелось мне поглядеть старую, задолго до Большой Тьмы снятую комедию, где два героя пели якобы иностранную песню, просто неся под музыку какую-то рифмованную тарабарщину, слегка напоминающую заграничную речь. И даже воспроизвел под гитару пару куплетов. Народ за соседними столиками это дело услыхал, оказалось, что часть слушателей, тех, кто возрастом постарше, ее тоже помнят. Попросили исполнить полностью. Пришлось петь и "Уно моменто", подражая разом и Абдулову, и Фараде. Судя по реакции зала — получилось неплохо.

   Одним словом, после такого начала стало понятно, что ничего серьезного сегодня петь уже не получится. Пришлось поднапрячься, и одну за другой выдать несколько песен из "пиратского цикла" Владимира Высоцкого, потом "Восьмиклассницу" Цоя, а закончил так вообще "Черным котом". Вот такой я был сегодня романтик. Но, публика явно была не против, а главное — не против была Настя.

   Взглянув на часы и припомнив серьезное выражение лица Костылева во время нашего последнего разговора, я понял, что, пожалуй, не стоит слишком уж испытывать прочность его терпения. Как ни крути, понять мужика можно, он отец, и за дочь свою волнуется. Поэтому, поблагодарив всех за внимание и теплый прием, я вернул Кузьме гитару, и мы с Настей направились в сторону ее дома.

   Уже у ворот я снова набрался наглости и чмокнул ее на прощание в щечку. Думаю, мог бы поцеловать и в губы, да и девушка, судя по загадочному мерцанию глаз, была совсем не против, но остановил меня видневшийся за стеклом в темном окне второго этажа квадратный силуэт хозяина дома. Встав по стойке "смирно" я, словно на параде, отсалютовал ему, и, четко развернувшись на пятке через левое плечо, строевым шагом, с отмашкой рук и громким топотом, отправился домой. Вот блин, товарищ капитан, всю концовку хорошего свидания смазал, негодяйская душа!

   Когда я вернулся, в "Псарне" по-прежнему было многолюдно. Сославшись на ранний подъем и необходимость хоть немного поспать, я вежливо отказал самым настойчивым "фанатам", желавшим продолжения концерта, выдернул из-за стола допивающего свое пиво Толика, и направился наверх.

— Красивая, — глубокомысленно протянул поднимавшийся по лестнице позади меня напарник. — Понятно, почему Ксюха так бесится...

— Стоп! А вот с этого места поподробнее, — я от удивления чуть о ступеньку не запнулся.

— А чего ж подробнее? — удивился Толя. — Была она тут сегодня вечером. Тебя спрашивала. А когда я сказал, что ты на свидание ушел, так взвилась, будто кошка дикая, чуть не зашипела, и умчалась — аж пыль столбом.

— М-да, — задумчиво протянул, почесывая в затылке я. — Ну, может хоть теперь успокоится, да отстанет. Хотя, то, что обиделась — это плохо. Не хотел я ее обижать. Вот только как всю эту ситуацию по-мирному разрулить можно было — ума не приложу.

— Точно, — участливо поддакнул Курсант. — Беда с ними, с девками...

— Ладно, кто бы говорил. Тоже мне, великий знаток женской души! — усмехнулся я. — Все, отбой в войсках спецназа! Завтра — по полной программе: и физо, и тактика. Будем сегодняшний прогул отрабатывать.