Тесные контакты четвертого рода

Только раз нам, можно сказать, повезло — мы наши несколько ручных ракетных комплексов, точнее в куче обломков сбитых, славленых друг с другом опознали, что это, скорее всего это были именно они. И никаких ракет, конечно…

— Бесполезное занятие.

Я уселся на обломок дерева и кивнул Чену на соседний пенёк.

— А у тебя что, есть другое?

Шеф не сел, а продолжил искать глазами металл.

Прав был мой китайский товарищ, как не крути. Прав. Делать нам и впрямь было больше нечего. Настроенный локатор стоял в лагере и контролировал подходы к месту катастрофы со стороны города. В случае чего он предупредил бы нас о незваных гостях. А мы искали оружие, способное если не разрушить, то хотя бы повредить боевые машины. Это в нашем положении было единственно умным занятием. Все остальное вообще не имело смысла.

— Нет, — признался я. — Другого нет. Но и это не занятие…

Я замолчал. Говорить было не о чем. Шеф посмотрел на Стену Зла, чей верх хорошо было видно отсюда, на гордый обломок «Солнечной короны», возвышавшийся над стеной и над всем, что тут было.

— Все-таки комплексы они везли.

— Везли….

— Возможно, мы не там ищем….

— Возможно… Только где это «там»?

— Может быть с той стороны…

Может быть. С той стороны тоже хватало металла. Я не успел ни возразить, ни согласиться. Чен жестом остановил меня. Секунд пять он молчал, сосредоточенно вслушиваясь во что-то. Машинально я оглянулся.

Вокруг висела самая прозрачная тишина. Ветки вокруг и те колыхались совершенно бесшумно. Я вертел головой, стараясь услышать то, что насторожило товарища. Если б это оказался кибер, то мы его обязательно бы услышали. На наше счастье они трещали так, что не услышать его было просто невозможно.

— Кибер?

Шеф покачал головой.

— Нет. Локатор. К нам гости… Возвращаемся.

Левый берег Эйбера.

Апприбатский лес.

Смотреть на тот берег можно было сколько угодно, только что это меняло? Деревья там оставались деревьями, трава травой и никакого дьявольского наваждения с копьем в руках не возникало. Ну, река. Ну, песок… Кусты еще знакомые… Трава…

— Нет его, — сказал брат Пошша. — Хоть в три глаза смотри — нет.

— Молитвы действуют… — поддакнул из-за спины брат Вирт. — Пляшут за нас Братья, молятся, поклоны кладут…

Брат Ор, старший из них, прикрыл глаза. Не им решение принимать — ему.

В прозрачном, не замаранном туманом воздухе, слышалось, как на том берегу падают в реку капли. Тут не было камней, перегораживающих русло, и эта капель, да журчание воды, обтекающей опущенные в воду ветки кустов, было единственным, что нарушало тишину. Странно только, что птиц не слышно… Ну да в таком колдовском месте много чего странного может быть.

— Ну, тень руки Его над нами!..

Уснастив узлы с одеждой на головах, троица ежась от холода правым шагом ступила в реку. Поверхность раздробилась кольцами, спешившими раньше Братьев попасть на другой берег.

Все обошлось.

Никто не упал, никого водяные Пеговы прислужники не утащили для растерзания. Торопливо облачаясь в рясы, они вертели головами. Тут уже начинались места, где вполне можно было повстречать Пеговых прислужников — колдунов и демонов.

— Есть тут кто-то, — Пошша боязливо кивнул на кусты. — Вон ветки обломаны.

От его слов у всех по спинам пробежал холодок. Несколько мгновений монахи смотрели, вспоминая рассказ Старшего Брата о том, что случилось в этом лесу несколько дней назад — смерть Императора и сама по себе событие, а уж то при каких обстоятельствах она произошла, и от чьей руки Адента смерть принял вообще все переворачивало с ног на голову.

Откуда-то издалека ветер принес негромкое жужжание. Брат Вирт, так и не надев рясы, ухватился за фигурку третьего воплощения Кархи.

— Поступь демона! Вера будет нам защитой! В круг!

Они сделали шаг друг другу навстречу, но…

Вирт упал на втором шаге. Это было два независимых движения — он одновременно делал шаг вперед и падал. Ор, чувствуя, что что-то не так посмотрел направо, но там уже никого не было — ни брата Пошши, ни деревьев, ни травы.

Только тьма.

Имперский город Саар.

Корчма.

Проводив Бомплигаву до ворот городского монастыря, где того встретили как старого знакомого, Эвин сколько-то постоял, убеждаясь, что его враг заночует за монастырскими стенами. Так оно и вышло. Заскрипел брус, что братья положили поперек ворот, и во дворе громко ударили о землю монашеские ноги, начиная вечернюю охранительную пляску. Когда пляска закончилась, он еще на всякий случай постоял немного в тягостном размышлении и вернулся в корчму. Жизнь поворачивалась совсем иным боком, и такой вот поворот следовало обдумать с кубком вина. Долги чести, оказывается, еще не оплачены, месть не завершена!

Старик, чью жизнь он спас, дожидался его. Он оказался городским аптекарем. Причитая и охая, он осмотрел поцарапанную разбойничьим кинжалом шею Эвина, и тут же не отходя от стола, наложил повязку.

Думая о своем Эвин рассеянно принимал изъявления благодарности. В корчме они остались одни и хозяин обхаживал их, чтоб его вечер не стал совсем уж пропащим.

Старик что-то болтал, но Эвин его почти не слушал.