Тесные семейные узы

– Ли… – попытался прервать этот гневный монолог найхонец, но быстро осекся. Уж слишком громко изящный женский кулачок стукнул по деревянной столешнице. Думаю, не только у меня мелькнула мысль, что стукни эта маленькая ручка по голове – и эффект будет поистине оглушающий.

– И прекрати, в конце концов, прятаться за Мацунагу! Будь мужчиной!

Охотник и «шершень» недоуменно воззрились друг на друга. Я тоже не совсем поняла, когда это Оливер успел скрыться за найхонцем.

– Цю Лянь, когда бы я за кого прятался… Ты же и сама прекрасно понимаешь, что к «вольным» я отношения не имею никакого. И влиять на них не могу.

– Я не могу за это поручиться! – прошипела правительница, нависнув над вжавшимся в спинку своего кресла Блэком. – Ты всегда ведешь двойную, а то и тройную игру!

– Цю Лянь, не дури! Ты сама постоянно делаешь то же самое! И при этом заявляешь, что чтишь Договор! Так вот, и я чту Договор! – повысил голос почти до крика охотник, вскочив так же, как до этого вскочила на ноги принцесса. – Не считая того, что ты прекрасно осведомлена: против тебя я не пойду никогда!

Повисла пауза. Не напряженная, а скорее ошарашенная. Де Ла Фуэнте открыл рот, будто бы желая что-то сказать… И закрыл его, не произнеся ни слова. Мацунага с преувеличенным интересом разглядывал расписанный ангелочками потолок, и губы его то и дело норовили сложиться в саркастическую улыбку. Принцесса Ли словно бы… сдулась. Выкрикивать обвинения она перестала и лишь смотрела в упор на беловолосого, так как может смотреть лишь женщина, женщина, которой только что признались в любви.

Очевидно, Оливер Блэк озвучил известный все присутствующим факт. О котором, однако, принято было не заговаривать.

– Цю Лянь, ты правда зря набросилась на него, – кашлянув, высказался в защиту Блэка принц Алехандро. – Мы все тут знаем, что можем друг другу доверять полностью и безоговорочно.

Правительница нервно передернула хрупкими своими плечами и нервно поправила и без того безукоризненно лежащие волосы.

– Вот если бы охотники свалились на клан Санчо – я бы еще предположил, что это мог организовать Блэк, которому надоели… запутанные отношения, – с усмешкой заметил «шершень». – Но тебя, Ли, никто из них двоих и пальцем не тронет. К тому же, «вольные» вполне реальны. Не веришь мне – спроси Юки, уж ей-то врать точно незачем.

Едва лишь в комнате было произнесено «Юки», как все опешили и даже вроде бы смутились. Я была здесь элементом инородным, чуждым, не вписывающимся в эту странную мозаику отношений на четверых.

– Простите, что вам довелось увидеть эту безобразную сцену, принцесса Клио, – склонилась женщина в по-восточному церемонном поклоне и вновь стала той Ли Цю Лянь, которую я привыкла видеть. – С моей стороны подобное поведение было непозволительно.

Еще мгновение назад была ярым пламенем – теперь же вновь изящная и церемонная кукла из тончайшего фарфора. И ни единая эмоция не омрачает совершенное лицо. Я совершенно явственно увидела, как у Мацунаги после этой метаморфозы дернулась щека. Не оценил. Или же оценил в полной мере. В синих глазах Блэка застыло разочарование.

– Думаю, что в возникшей ситуации ваша реакция… вполне нормальна, – не сразу нашлась ответом я, отведя взгляд.

Та Цю Лянь, что так неистово кричала на Оливера, мне почему-то нравилась куда больше. Она была живой. Пожалуй, все они, трое мужчин и женщина, во время этой странной ссоры казались невероятно живыми, что среди вампиров, а тем более настолько старых, редкость. Охотники от нас тут тоже мало чем отличались.

– Юки поистине милостива, раз так нейтрально отозвалась о твоей безобразной истерике, – сухо произнес Мацунага, откинувшись на спинку кресла.

Алехандро Де Ла Фуэнте тут же повернулся к своему другу и во взгляде его был даже не свинец, а серебро. То, что обычно охотники используют для своих пуль. «Шершень» преувеличенно добродушно улыбнулся, но извиняться или иным способом пытаться сгладить ситуацию не стал. Градус напряжения резко подскочил. В комнате сразу стало как-то очень уж неуютно. Из-за того, что найхонец неуважительно высказался о Цю Лянь? Всего-то? А самое забавное заключалось в том, что выражение лица Оливера Блэка в то мгновение было точным отражением его соперника.

– Мацу нага прав, мое поведение не имеет оправданий, – поспешила вмешаться до начала смертоубийства принцесса. – Я должна извиниться перед всеми вами. В том числе и за неоправданные подозрения…

Найхонец устало откинулся назад и задумчиво изрек:

– А теперь, когда мы покончили с расшаркиваниями, может, все-таки к делу приступим?

Я нервно кашлянула в кулак, надеясь, что сейчас ссора не пойдет по второму кругу. Мужчины переглянулись. Принцесса Ли подняла глаза к потолку и так и застыла как изваяние.

– Ты как всегда прав, друг мой Каору, – вымученно улыбнулся принц Алехандро. Тактичность – это явно не то достоинство, которым обладает Мацунага.

– Понятно, что охотников было куда больше, чем мы рассчитывали, – тяжело вздохнул Оливер. – Возможно, что у нас бродит вся та партия «castigador», один из которых попал в руки принцессы Клио.