Тэсса на краю земли

Фрэнк Райт вошел в кабинет и замер посредине, разглядывая потрясенную Фанни, диван с горой подушечек, фарфоровую горку, лазоревые занавески, иранский ковер и сонную Тэссу за компьютером – гнездо на голове, старенькая майка, невыразительные глаза неопределенного грязно-серого цвета, выдающийся нос и летние веснушки на голых плечах.

– Эм, – несколько озадаченно произнес Райт, – как мне найти полицейское управление? Здесь же есть полиция… или что-то вроде.

Все бывшие заключенные избегали общения с полицией как огня, но этот был из другого теста.

– Присаживайтесь, – вежливо указала на стул перед собой Тэсса и закрыла программу, а потом ткнула пальцем в табличку на столе: – Видите? Вы прямо посреди полицейского участка.

– Шериф деревни Нью-Ньюлин Т. Тарлтон, – прочитал Фрэнк Райт едва не по слогам и нахмурился. – Мы что, на Диком Западе?

Он был высок и широкоплеч, и Тэссу раздражало, что приходилось задирать голову, разговаривая с ним.

– Не нависайте надо мной, – рявкнула она, – сядьте уже наконец.

Он моргнул и неожиданно послушался.

– Официально я констебль поселения Нью-Ньюлин и числюсь при департаменте полиции и преступности Западного Корнуолла, – пояснила Тэсса неохотно.

Должность констебля казалась унизительной, но ей все еще нравилось состоять на службе. Такое становится образом жизни.

– Я хочу написать заявление, – заявил Райт.

– Да неужели? – развеселилась Тэсса. – Вы приехали меньше часа назад и уже столкнулись с разгулом преступности в Нью-Ньюлине? Это просто невероятно.

– Смотритель местного кладбища превышает свои полномочия.

Тэсса посмотрела на Фанни за его спиной. Та пыталась дышать медленно, но приступ неумолимо надвигался. Вот черт.

Где-то среди ее далеких предков затерялся один баньши, и в минуты паники из Фанни (а боялась она примерно всего на свете) исторгался такой жуткий вопль, что содрогался не только Нью-Ньюлин, но и аэродром Лендс-Энд.

Именно по этой причине Фанни покинула Лондон, где безуспешно пыталась построить карьеру исполнительницы экзотических танцев, и спряталась от стрессов в крохотной деревушке.

– В гостинице для скорбящих родственников и близких живет совершенно посторонний человек, – гнул свою линию Райт, – это административное нарушение.

Сантехник, убийца и сутяжник. Какое очаровательное сочетание.

– Пишите свое заявление, – бросила Тэсса, вручила Райту листок бумаги и вскочила на ноги. Она стянула с кресла голубой плед и накинула его на голову Фанни, обняла ее изо всех сил и твердо заверила: – Все хорошо. Тебе совершенно ничто не грозит.

Райт таращился на них во все глаза.

Продолжая держать Фанни в руках, Тэсса подняла ее с дивана и повела в сторону бывшей кладовки, которую они в подобных случаях использовали как тихую комнату.

На самый крайний случай там была хотя бы звукоизоляция.

Не то чтобы она спасала, но немного смягчала звуковую волну, после которой жители Нью-Ньюлина страдали бессонницей и головными болями.

– Ты в безопасности, – уверенно говорила Тэсса, – я обо всем позабочусь. Ты же мне веришь?

В тихой комнате она устроила Фанни в специальном кресле, которое тут же упруго обволокло ее тело, и шепнула на ухо:

– Это всего лишь мелкий жалобщик. В крайнем случае я просто отрублю ему голову и сброшу тело в море.

Из-под голубого пледа раздался то ли всхлип, то ли смешок.

– Оставайся здесь, пока тебе не станет лучше, – попросила Тэсса и плотно закрыла за собой тяжелую дверь.

– У меня вопрос, – произнес Райт, корпя над своим заявлением.

У кого бы их после такого представления не было? Тэсса уже собралась объяснять про некоторые генетические затруднения Фанни, но Райт спросил о другом:

– Ради всего святого, почему этот юноша надел женское платье?

Семь лет в тюрьме, терпеливо напомнила себе Тэсса. За это время забудешь не только анатомию, но и хорошие манеры.

– Разумеется, это женщина, – спокойно ответила она, – которая борется за свои мечты изо всех сил.

И она показала ему коробку с надписью «Сбор денег на грудь для Фанни».

Больше всего на свете та мечтала избавиться от набивных лифчиков: плоская грудь оскорбляла ее даже больше, чем кривые ноги.

Что же, у каждого свои устремления.

К чести Райта, он не позволил себе никаких скабрезных замечаний, только молча покачал головой и снова погрузился в свою писанину.

Тэсса ждала, пока он закончит, легко покачиваясь в кресле и взирая на потолок.

Когда заявление было готово, она приняла его из рук Райта и внимательно прочитала.

– Прекрасно изложено, Фрэнк, – одобрила она, – весьма убедительно.

– Я только что заявил вам на вас, – отметил он с удовлетворением.

– Полагаю, это юридический казус, – хмыкнула Тэсса. – Но мы его легко решим. Я просто оштрафую сама себя, – и она быстро заполнила квитанцию, положив ее перед Райтом. – И немедленно оплачу этот штраф, – к квитанции присоединился подписанный чек.

Ее собеседник некоторое время молча взирал на обе бумажки. Казалось, он что-то решал для себя.

– Я хочу видеть главу этой дыры, – наконец изрек он, – старосту или как его.

– Конечно, – широко улыбнулась ему Тэсса и перевернула табличку.