Тэсса на краю земли (СИ)

— Это же Нью-Ньюлин. Здесь только так и бывает: люди получают, что заслуживают, — и Фанни окинула Кенни нежным взглядом.

Плетясь по узкой дороге со скоростью одного пони в час, Фрэнк мечтал о том, как убьет Холли Лонгли.

Пони!

Чертов пони, который, видите ли, ненавидел перевозки (бедняжка и так настрадался во время перелета!) и обожал прогулки на свежем воздухе.

Ради всего святого, покажите ему другого взрослого человека, у которого есть пони!

Пикап тащился за ними, и Фрэнк только надеялся, что у его автомобиля ничего по дороге не отвалится от такого издевательства.

Впрочем, он слышал, что Тэсса берегла сцепление и старалась двигаться на одной передаче.

Серый пони — Стюарт Уэльский VIII, что бы вы понимали, — величаво ступал по пыльной дороге, время от времени останавливаясь, чтобы сорвать травинку. В такие минуты Фрэнку хотелось придушить не Холли, а его злосчастную скотину, вся вина которой состояла в том, что ее хозяин уродился идиотом.

«В этом благородном животном, — заявил Холли, — сочетается уэльская и арабская кровь. Я знаю его предков вплоть до 1850 года. А интеллект моего Стюарта явно выше твоего, Фрэнки».

После чего беззаботный ублюдок завалился на заднее сиденье, свернулся клубочком и заснул, явно утомленный столь насыщенным днем.

А Фрэнк теперь вышагивал вместе со Стюартом в густых душных сумерках.

И отчетливо понимал, что его злит вовсе не прогулка в несколько жалких миль.

Он просто злился… на свой собственный страх, и Холли Лонгли здесь был вовсе ни при чем.

Если бы завтра сумасшедший художник умчался в разные неведомые дали, то его отъезд ничего бы не изменил между Фрэнком и Тэссой.

Она держала их в разных карманах: Фрэнка и Холли.

Холли вызывал у Тэссы неуловимую снисходительную нежность, спрятанную за небрежной усмешкой.

А с Фрэнком она всего лишь трахалась.

Тэсса постаралась донести свою мысль четко и ясно: мы с тобой просто любовники, ничего личного. Ничего лишнего.

А он понимал, что готов убить, встать на колени, сделать что угодно, лишь бы Тэсса никогда не отворачивалась от него.

В жизни Фрэнка был всего один человек, который глядел ему прямо в глаза без страха и ненависти, — его брат Алан.

А теперь были Тэсса и Холли.

Она могла сколько угодно смотреть на Фрэнка, не опасаясь за тайны, которые столь тщательно хранила. Инквизиторские штучки.

И это было ценно вдвойне — о, Фрэнк никогда не хотел чужих секретов, которые так и сыпались на него, как из рога изобилия. А уж мрачных секретов инквизиторского прошлого он не хотел и подавно — видел кое-что, хватило.

Холли же был простаком, готовым рассказать что угодно и кому угодно.

И вот Фрэнк, взрослый мужчина, побывавший в тюрьме, впервые в своей жизни обрел нечто… похожее на обычные человеческие отношения.

Такие простые, что люди живут себе и не знают, каким сокровищем обладают.

И Фрэнка скручивало жгутом при одной мысли, что все это — желанное, недостижимое, неимоверно ценное — он может по какой-то причине потерять.

Жизнь не дала ему поводов для оптимизма, забрав единственного человека, которого он любил больше себя самого.

В нем снова прорастала привязанность, по-собачьи тоскливая, больная, пугающая. И Фрэнк будет держаться за нее зубами, потому что — он был уверен — нового шанса он не получит.

— Эй, — крикнула Тэсса, — хочешь, поменяемся местами?

Он только головой мотнул.

Им со Стюартом Уэльским VIII было о чем подумать.

Холли проснулся, когда Фрэнк уже почти разгрузил багажник пикапа — ящики с шампанским, коробки с провизией, какие-то котомки, контейнеры, пакеты.

— Что здесь такое? — крякнув от натуги, спросил он, принимая очередной груз.

— Не знаю, — зевнул Холли. — Может быть, глина?

Он сел на заднем сиденье, моргая и тяжело просыпаясь.

— Глина? — рычащим голосом повторил Фрэнк.

— Иногда я занимаюсь лепкой… ну знаешь, чтобы размять пальцы… Будь так добр, отнеси ее на веранду. Я устроил там нечто творческой мастерской…

Дальше Фрэнк не слушал.

Пони! Глина!

Когда он вернулся во двор, Холли уже гладил Стюарта по холке, отгоняя назойливо лезущих к ним к пикси.

— Кыш! — кричал он. — Вы забрали мою машину! Моего пони вы не получите!

Фрэнк подошел к ним ближе, примерился, схватил ту пикси, которая была покрупнее, и поднес ее к своему лицу. Глаза в глаза. Пикси заверещала, вырываясь, и он разжал кулак. Суматошным роем стая унеслась опять в машину и там возмущенно загудела.

— А если они будут мстить? — опасливо спросил Холли.

— Ну, — Фрэнк недобро усмехнулся, — пусть.

Холли помолчал, встревоженно в него вглядываясь, словно ища подтверждения тому, что Фрэнк способен постоять за себя. Напрасно тот скорчил особо злодейскую морду — это не помогало.

— А где Тэсса? — маятно вздохнув, спросил Холли.

— Сказала, что вся запылилась, и отправилась поплавать.

— В море? — изумился Холли и задрал голову к небу. — Но ведь гроза идет!

— И куда ты загонишь свою клячу? В гараж? В свою спальню? Оставишь на улице?

— Ой, — глаза Холли округлились, — куда?

— Чучело, — вздохнул Фрэнк, — отведу пока Стюарта в коровник к невыносимой Бренде. Авось его там не забодают.