test

— Мэлоди, — издевательски прошептал его друг и откинулся на спину.

Марлоу начал покрываться черной шерстью от бешенства. Линия роста волос сползла чуть ниже, придавая ему забавный, хотя и очень рассерженный вид.

— Когда-нибудь я тебя выпотрошу, Данни. И буду наслаждаться твоими собачьими визгами. Потому что ты давно нарываешься.

Дантаниэл вырвал руку и взялся двумя пальцами за язычок молнии на его жилетке. Металлический ползунок с шуршанием поехал вниз.

— Порвешь свою любимую жилетку, кретин. Не превращайся.

— Я из-за тебя уже вторую ночь не сплю. Почти не жру. И, что еще хуже, ни с кем не трахаюсь. Не слишком ли много проблем ты нам организовал?

— Думаю, я смогу тебе частично помочь, — стянув жилет, Данте потянулся к пуговице на джинсах огненного приятеля.

Мэл посмотрел вниз. Похоже, кое-кто действительно приходил в норму, раз решил прибегнуть к своему лучшему способу попросить прощения. Лицо Марлоу приняло хищный вид. Он разглядывал парня под собой, обозревая его длинную шею, выступающие косточки ключиц.

— Ты думаешь отделаться так просто?

— Конечно. Ты ведь готов под меня лечь на любой поверхности, признай это, — продолжать пересекать черту Дантаниэл. У него хорошо получалось.

Мэл сдавленно рыкнул. Такое заявление в свой адрес он уже не мог простить. Еще через мгновение Данте услышал треск лопнувшей ткани. Джинсы Марлоу все же приказали долго жить. Гигантские мышцы выросли под шкурой, превратив контуры тела человека в четкие очертания огромной кошки. Уже не человек, а рычащая пантера сидела на Данте сверху и скалилась ему прямо в лицо.

— Да-да. Большой мальчик, — Дан тоже улыбнулся. Он знал, что не пожалеет о том, что немножко взбесил Багиру, — так он прозвал это обличье Мэла. Сейчас небольшая разрядка была просто необходима им обоим.

Марлоу трахался, как бог, когда злился, потому Дантаниэл не стал терять времени и тоже поспешно превратился в свою волчью сущность.

Элай и Дагон услышали только его счастливый собачий визг. Он всегда становился несмышленым щенком, когда дело касалось развлечений. Куст с шорохом расступился, и два тяжелых звериных тела с рычанием скатились в овраг, ломая ветви и шурша листьями.

— Блин. Нафига я отдал Мэлу те волшебные затычки? — Дагон задумчиво обжевывал вырезанную полоску человеческой кожи, потягивая ее как жвачку. — Мы ж сегодня не уснем под звуки счастливого семейного единения.

Элай удрученно выбросил в костер ненужную косточку. Ему было лень искать себе другую поляну для ночлега, поэтому он просто уставился в темноту и постарался не прислушиваться к дикому животному рычанию, которое становилось все громче.

— М-м-мэл … — прошептал Данте, вылизывая языком его грудь и соски, горячо дыша ему в ключицы. Марлоу снова принял свое нормальное обличье, только оставался напряженным и продолжал дышать, как разъяренное животное.

— Что?

— Не будь девчонкой, ладно? Хочу почувствовать всю твою мощность. Делай со мной сегодня все, что ты хочешь.

Мэл дьявольски возбудился и просить его дважды было не нужно. Данте уже начинал жалеть обо всем, что он вытворял в эти дни. Марлоу раздвинул своими бедрами его ноги и туго зашел без предупреждения и растяжки, продираясь через дикое животное наслаждение. Черноволосая голова парня под ним сладко откинулась. Мэл загреб в горсть его спутанные волосы, кусаясь, царапая тело под собой. Данте тихо скулил и улыбался сквозь сжатые зубы, помогая другу толкаться в себя, стараясь сделать это как можно грубее и жестче. Он любил, когда Мэл делал это с ним так: бесцеремонно и без прелюдий. Марлоу вообще был единственным парнем, кому он позволял так с собой обращаться. А еще Дантаниэл знал, что Мэл тоже любил делать это именно с ним. Это было просто, как дышать, и иногда так же необходимо из-за нерушимой связи создателя и подопечного.

Данте скучал по его телу, так адски скучал, что почти забыл, каким оно может быть сильными и красивым, как могли ходить его мышцы и как закрывались в сладкой судороге удовольствия ярко-зеленые глаза. За многие столетия вместе они перебывали в разных стадиях, иногда готовые перегрызть друг другу глотки от бешенства, а иногда способные зализать друг друга до царапин, но хороший секс из их отношений не уходил никогда.

— Я тебе покажу девчонку, мопс несчастный, — Мэл не трудился быть мягче. Его размашистые и глубокие движения заставляли Данте скулить, как голодного волчонка. Лучшее из наслаждений приносило невероятное удовольствие; он любил чувствовать, как Мэл хочет его, как он вдалбливает его в горизонтальную поверхность и оставляет на коже кровавые укусы.

— Да, Мэл. Ты знаешь, как я люблю… — выдавил из себя Данте, еле способный сказать хоть пару связных слов.

Марлоу знал. С трудом отрываясь от извивающегося под ним тела, он щелкнул пальцами. Ремень из его разорванных джинсов пополз, как змея, и обвился в два оборота вокруг запястий Данте. Он подтащил парня чуть вверх.

— Ты будешь умолять меня прекратить. Ты уверен, что согласен?

— Валяй уже...