test

— Убить запах болезни, — Данте игриво тянул его за ухо. — Посуши меня? Сейчас вся грязь отвалится сама.

Марлоу улыбался. Данте так редко видел его улыбку в последнее время. Ему хотелось скулить от радости и распирающего его легкие счастья.

Положив ладони на голову друга, Мэл нагрел их. Он начал водить по коже парня, чтобы стряхнуть капли. Его прикосновения были приятными. Пожалуй, даже слишком.

— У меня встает, — доверительно доложил Дантаниэл, прижимая Мэла к земле.

— Рад за тебя. Когда у тебя не встает?

Дантаниэл задумался. Да. Пожалуй, такого с ним еще не случалось. Они с Марлоу еще некоторое время игриво толкались, весело переругиваясь и мотаясь, как в стиральной машинке. А потом Данте лизнул друга в щеку и поднялся на ноги, подавая ему руку. Он был почти сухой, бодрый и выспавшийся. Осталась только одна проблема.

— Жрать! — громко грянул парень и направился к горке оставшихся частей тела, которые казались еще пригодными в пищу.

Такой вид диеты приходилось поддерживать всем им. Обычная еда тоже была ничего, но именно мясо себе подобных насыщало лучше всего и было самым тяжелым. Оно могло перевариваться сутками и, поев, к примеру, нежное, лишенное мышц филе, нужда думать о еде не возникала еще довольно долго. Все ворлоки были хищниками в самой своей сущности, но даже не это было самое главное. Праотец-колдун — великий Маарр, — однажды отведав мясо брата своего, им же заколотого во сне, подарил своим детям возможность жить вечно.* Взамен же они должны были истреблять плоть убиенных ими человеческих созданий. Ярость, инстинктивное желание уничтожить врага в буквальном смысле слова — вот что руководило этим первобытным позывом есть себе подобных, ведь древнее правило гласило: за съедением человека уничтожался и его дух. Он переходил в собственность к духу его победителя, а это, в свою очередь, давало последнему новую силу и храбрость. Давало ему вечную жизнь...

_______________

*Опять же, писательские ереси. Маарра — город, где, согласно преданию, крестоносцы остановились и с голодухи тоже занимались каннибализмом. А вообще автор считает, это фу, если что =) Но фантазия уже поперла. Разрешите поясню, в данном тексте ворлоки олицетворяют собой все самое черное в людях и нарушают все табу (секс с мужчинами, секс с родственниками, насилие, каннибализм, суицид и т.п.) Автор не болен, он искренне любит только печеньки ))

Лис, волк, пантера и коршун уселись на поваленное бревно, завершая остатки своей страшной трапезы. Удовольствие, вызываемое этим способом питания было сложно скрыть. Они получали невероятные эмоции и потому молчали, пока не прикончили все, что нашлось в запасе.

Дагон забросил обглоданную косточку в кусты и довольно облизал пальцы.

— Ну? Теперь нам не надо больше прятаться на этой поляне, раз Данте теперь на ногах. Какие планы? — Предлагаю мотать из этого места, — Мэл вытер тыльной стороной руки губы. — Мне тут не понравилось. Скучно и простора мало, не разгуляешься. Я вчера весь город вдоль и поперек исследовал. Мне понадобилось всего пару часов времени. Общественных мест мало. Народу тоже. Нас тут быстро накроют, как в восьмидесятых, помните? Когда мы еле ноги от полиции унесли, которые гонялись за «сектой головорезов». — Уйти? — Данте удивленно поднял брови. — Одну минуточку. А как же наш новый друг? Мы разве не хотим с ним познакомиться поближе?

Элай и Дагон обратили взгляды в сторону бывшего преподобного. Этого-то они и опасались.

— Ты о мальчишке? А что с ним? Бросим его тут, да и все, жил же он как-то до нас.

— Да, но из вас всех один я с ним так и не пообщался. А ведь интересно. Мне всегда интересно смотреть за тем, как рождается новый ворлок! — Данте жизнерадостно прочесал волосы с той стороны, где они были длиннее. — Надо же понять, кого я создал? Плюс ко всему, некоторое время я не смогу его оставить… Чисто физически, это самый кайф, когда силы только начинают расцветать. Я же не могу такое пропустить!

— Он не ворлок. Теоретически он все еще смертный. И не напоминай о нем, это в твоих же интересах, а то я начинаю выкипать. Он меня два раза льдом шарахнул, — раздраженно буркнул Мэл. — Да ладно вам. Тут по соседству есть еще городки. Все, что нам надо, — традиционная схема. Поселимся тут ненадолго, а исследовать будем всю округу. Уже холодно. Нам же надо где-то зиму переждать? Мы не можем спать на земле, у Мэла снова радикулит разыграется. Сказав эти слова, Данте заржал. Мощный подзатыльник сбил его с бревна, но это не остановило волка. Он сел на задницу и вцепился зубами Мэлу в ткань джинсов. — Дан. Я тебя сейчас убью. Что на тебя нашло с утра? — Мэл посмотрел на него сверху.

— Нишнаю. А вы не щущтвуете? — он все еще держал штанину, и потому говорить внятно было затруднительно. — Эмощии. Они букващно вещде! Меня сегодня необыкновенно прет на свершения, — он получил еще тычка и выплюнул ткань. — Тьфу, вы чего такие скучные?

— Возможно, потому, что мы вымотались. Мы вызывали Шакс, ты забыл? — Элай в этот раз тоже встал на сторону Мэла. — И нас все еще трясет от слабости.