test

Эдвин резко остановилась — даже горностай на ее плечах выглядел удивленным, когда она медленно обернулась к дочери и прикрыла дверь.

— С какой, интересно, стати? — шелковым голосом осведомилась Эдвин. — Столько времени тебе было наплевать на свою семью, а теперь ты хочешь как ни в чем ни бывало втереться в наш успех?

От такого лицемерия у девушки даже дыхание перехватило.

— Наплевать?! — вспыхнула Роксана. — Черт возьми, да ты сама не писала мне несколько месяцев, мама!

— И что же?

Гневные слова, готовые вот-вот сорваться с губ, растворились в этих ледяных словах. Роксана уже и забыла, какая Эдвин холодная и жестокая.

— Я хочу быть на свадьбе! — повторила она и, к своему ужасу, почувствовала, как на глазах выступили слезы. Не хватало еще расплакаться. — Люциус...

— Я запрещаю тебе появляться внизу.

Вот и все.

Без каких-либо объяснений.

Так захлопывают дверь у человека перед носом. Коротко и твердо. Кричи, не кричи...

От злости Роксана даже забыла, что хотела сказать.

— Да что я такого нахрен сделала?! — наконец крикнула она, беспомощно разведя руки. — Что, раз ты меня даже выслушать не хочешь?! — страшно захотелось топнуть ногой.

— Что ты такого сделала? — вкрадчивым голосом переспросила Эдвин, отпуская дверную ручку и подступая к дочери. — Ты опозорила нашу семью в Норвегии. Ты сбежала с собственной помолвки. Ты обозвала младшего Влада Цепеша... — повторить крепкое словечко она так и не смогла, — ... кровососом, причем на торжественном приеме в его собственном замке, — сливочные щеки покрыл едва заметный румянец. С каждым новым обвинением она подступала все ближе. — Ты уже дважды применяла магию без позволения. Ты разговариваешь как какое-то отребье. Ты ведешь себя... не как женщина, не то что молодая Малфой! Ты открыто общаешься с грязнокровками, — женщина понизила голос и сделала резкий жест рукой, отчего голова соболя соскользнула с ее плеча, и на Роксану уставились стеклянные глазки зверька. Казалось, что даже он ее не одобрял, хотя вообще был давно мертв и болтался на руках у стареющей аристократки. — Не смей спрашивать меня о том, что ты такого натворила! — Эдвин вдруг схватила ее за тонкое голое предплечье и толкнула к двери. — Марш к себе в комнату, и чтобы ни звука!

— Мама!

— Все наши гости уверены, что ты сейчас во Франции! Как мне прикажешь объяснить твое возвращение?

— Попробуй сказать им, что я тоже здесь живу!

— Молчать! Не заставляй меня... — Эдвин опустила глаза и наконец заметила наряд дочери. Что-то дрогнуло в ее прекрасном лице, взгляд голубых глаз провалился. Роксана невольно отступила назад, но мать вдруг схватила ее за локоть и дернула на себя.

«Останутся синяки», — подумала девочка.

— Это еще что такое? Что за вид?! Где ты взяла эту дрянь? — она схватила черный невесомый шифон в кулак, и Роксана испугалась, что она сейчас его порвет, но Эдвин разжала руку.

— Купила, — храбро заявила девушка. — Ты, наверное, не заметила, но за несколько лет я выросла из своих старых платьев!

— Ты потратила наши деньги на... на магловские тряпки?!

— Эти тряпки сшиты известным ди...

Эхо пощечины разлетелось по комнате.

Роксана схватилась за ушибленную щеку, смаргивая невольно выступившие слезы, и в ужасе увидела, как из ридикюля на локте матери вылетела волшебная палочка.

— Мама...

— Я говорила тебе, что сделаю, если увижу их на тебе еще раз?

— Я прошу тебя...

— Диффиндо!

— Мама!

Роксана вскрикнула, почувствовав, как лезвие режущего заклинания проходит в миллиметре от кожи. Ткань треснула, и тугой лиф платья скользнул вниз. Роксана подхватила его свободной рукой, не переставая умолять мать не делать этого, но, невзирая на мольбы дочери и ее попытки высвободиться, Эдвин с силой махала палочкой так, словно у нее в руке была сабля или кнут. Роксана кричала, плакала и ругалась, но роскошное черное платье, усеянное сияющими алмазиками, уже жалкими лоскутками опало на пол вокруг ее ног, и его было не вернуть, а сама девушка осталась стоять посреди комнаты в одном белье, вздрагивая от страха, и с алым пятном на щеке.

— Истинная Малфой не позволит себе явиться на свадьбу старшего брата в маггловских тряпках. А также не позволит своей дочери явиться в них, — сказала Эдвин, бережно пряча палочку в ридикюль. — А теперь ступай. И чтобы я не слышала ни звука. Тобби!

Раздался хлопок, и в комнате появился согнувшийся от старости эльф в куске старой бархатной гардины с золотой кисточкой на плече. Он был почти совсем лысым, только за ушами пучками росли пушистые пепельные волосы, почти такие же белые, как у хозяйки и ее дочери. При виде Эдвин он тут же склонился чуть ли не до пола и так и замер.

— Что желает моя госпожа?

— Проводи мисс Малфой в ее покои, она очень устала, — твердо сказала Эдвин. — И проследи, чтобы она не покидала их до самого утра, — женщина распахнула дверь, впуская в комнату голоса гостей, доносящиеся с первого этажа. — А если попытается уйти — немедленно сообщи мне, — эльф еще раз поклонился и она вышла.

Услышав долгожданное посапывание, Роксана тихонько повернула дверную ручку и выглянула в щелку.