test

Сириус, улыбаясь, сделал шаг навстречу низенькой волшебнице и тут же попал в крепкие объятия. На него пахнуло ароматом супа, свежести и еще чего-то волнующего, женского, материнского. Он крепко обнял волшебницу и зажмурился.

Мерлин, кто бы знал, как дорого бы он заплатил за то, чтобы эта добрая и любящая женщина была его родной мамой. Он тяжело сглотнул и улыбнулся, когда она его выпустила.

— Мерлинова борода, опять похудел! — пробормотала Дорея, сжимая лицо Сириуса мягкими ладонями и разглядывая его на свету. — И под глазами круги. Ты плохо спишь? Зря ты от нас переехал, я и тогда говорила и... — не переставая говорить, она взмахнула палочкой. Из шкафа с готовностью выпорхнули чистые тарелки. — ... лучше было бы, если бы мы могли за тобой присматривать. Джеймс, положи булочку, дорогой, ты ведь не ел целый день, я сейчас вас обоих накормлю.

Вся кухня заполнилась взмахами длинных шелковых рукавов и звоном посуды, которая, как всегда в присутствии Дореи, наполнялась жизнью и носилась вокруг едоков, как взвод чокнутых официантов.

В коридоре послышались шаги — Карлус Поттер в темно-синей домашней мантии поверх рубашки и брюк вошел в кухню. Сириусу он показался еще более седым и измотанным, чем в прошлом месяце.

— С возвращением, дорогой! — Дорея подставила щеку под поцелуй.

— Дора, просто потрясающий аромат, что это, жаркое? — даже голос у него был уставший. — Я страшно голоден и...

Повернувшись к столу, он заметил гостя.

— А-а, вот и блудный сын вернулся? — улыбнулся он, щуря за стеклами очков умные светло-карие глаза. Сириус встал и крепко пожал протянутую руку. — Здравствуй, Сириус, — Карлус чуть прищурился, пожимая его ладонь. — Все хорошо? Тебя давно не было видно.

— Добрый вечер, мистер Поттер.

— Сын, — Карлус сел за стол, бросив на Джеймса быстрый, но весьма многозначительный взгляд. — Как прошел день?

— Блестяще, пап, — звенящим от негодования голосом ответил Джеймс, глядя отцу в глаза, и вдруг резко вскинул руку вверх, на лету ловя шуструю солонку. — А твой?

Карлус весело блеснул глазами.

— Похоже, я сегодня случайно спас жизнь всей семье Боунс, — сказал он Дорее, которая в это время ставила перед ним тарелку. Женщина так и замерла. Джеймс и Сириус переглянулись. — Чинил сломанный хроноворот, который завещали мистеру Боунсу, и тут, представляете, меня выкидывает в Средневековье. В пижаме и тапочках. Я оказался на какой-то площади, смотрю, люди вокруг стоят, посередине костер, и человек в маске читает приговор. Я как услышал фамилию «Боунс», чуть голову не потерял, но вовремя одумался, закричал: «Хвала Мерлину!» и убежал. Они все — за мной, а та милая дама по фамилии Боунс успела трансгрессировать. Удивительно! Просто удивительно! — он потянул носом, не обращая внимания на раскрытые рты своих слушателей. — Да, просто потрясающе пахнет, Дора. Просто потрясающе.

Сириус стукнул кулаком подушку у себя под головой и больно ушиб руку обо что-то твердое и острое.

— Сохатый, с каких пор ты спишь с учебниками? — спросил он, вытаскивая старенький экземпляр книги «История квиддича».

Сириус перелистал книгу и на грудь ему упала фотография.

— А-а... — понимающе протянул он, поднеся к глазам карточку. Девушка, изображенная на ней, радостно обернулась, взметнув огненно-рыжими волосами, и строго сжала губы, увидев, кто ее фотографирует. — Отличный снимок, маэстро.

Джеймс попытался отобрать у него фотографию, но Сириус завел руку за голову и сделал вид, что хочет выбросить фотографию Лили в окно.

— Теперь понятно, почему ты спишь с этой книжкой. Рука еще не отвалилась?

— Отдай, придурок! — Джеймсом со смехом пытался поймать карточку.

— Сохатый, тебе никто не говорил, что это вредно для здоровья? — Джеймс вскочил на ноги, но Сириус снова отвел руку и быстро сунул фотографию под подушку.

— Вредно для здоровья совать нос в чужие дела, — заметил тот, взмахивая палочкой. Фотография выпорхнула из-под подушки.

Комната Джеймса находилась на втором этаже, в мансарде, которую днем всегда заливал солнечный свет и из которой ночью открывался великолепный вид на мерцающую огнями Годрикову Лощину. Потолок его комнаты спускался резко вниз, повторяя форму крыши, и Сириус, лежа на кровати, мог как следует рассмотреть кучу школьных фотографий, плакатов и вырезок из “Тайн Морганы”, которыми Джеймс облепил стену над кроватью.