Тест-драйв бессмертия

Член банды Чертей завозился, пытаясь устроиться поудобнее, оперся затылком на плинтус, после чего ответил.

— А что, вариантов без смерти у нас не предвидится?

В ответ сенс лишь злорадно ухмыльнулся.

— Извини, голуба моя, но этот поезд для нас с тобой уже давно ушел. Ну, так как: будем делать больно или так все расскажешь?

Ренегат презрительно скривился и сплюнул, из-за неудобного положения попав плевком себе на грудь.

— Шли бы вы, пидоры, развлекать друг другу ваши жопы. Я в гробу грыыыыхлб….

Сенс текучим движением склонился к пленнику, левой рукой загнав ему в рот кляп из куска занавески. Правая же вонзила нож ренегату в бедро и начала плавными, неторопливыми движениями раскачивать лезвие в ране, расширяя ее все больше и рассекая острейшим, словно бритва, лезвием мышцы ноги пленника, заставив того мучительно мычать от боли.

— О, да у нас тут герой со стальными яйцами. Ну, ладушки, давай поиграем. Посмотрим, как долго ты продержишься; мне такой вариант нашего с тобой милого разговора нравится гораздо больше. Полежи пока, подумай над своим поведением, а мы пока сходим к твоему другу поболтать. Вдруг он окажется более сговорчивым.

Сенс пережал бедро ренегата его же брючным ремнем, дабы тот не истек кровью раньше времени, после чего направился в соседнюю комнату, где в угол забился второй худосочный ренегат. Дикарь молчаливой тенью направился следом, полностью предоставив право вести допрос явно поднаторевшему в этом деле стронгу. Ему не было жаль этих моральных уродов, но от такой жестокости явно наслаждавшегося садистским процессом Тамтама ему было слегка не по себе.

Между тем сенс с жесткой улыбочкой на узких губах вновь встал над вторым муром, опять поигрывая окровавленным клинком прямо перед носом у обездвиженного пленника. Тот затрясся от страха, не сводя глаз с ножа стронга, словно кролик с изготовившейся к броску змеи. Пот катился градом с его лба.

— Ну, милчеловек, сам нам все расскажешь, или тебе помочь? Учти, нам оба пленника ни к чему: жить оставим лишь того, кто нам больше расскажет. Так что ты уж постарайся нас заинтересовать, если жить охота. А нет, так мы к твоему другу сходим, вдруг он окажется болтливее тебя.

Дикарь хмыкнул, про себя отметив, что Тамтам проявил себя тонким психологом и обнаружил недюжинную наблюдательность, выбрав совершенно иную линию поведения с муром. Да, он все так же его запугивал, но пообещал оставить его в живых, четко понимая, что такой вариант гораздо лучше развяжет ему язык. А вот с первым муром это не прокатило бы — не тот человек.

Мур согласно затряс головой, ударяясь затылком об пол. Тамтам выдернул кляп ему изо рта, простимулировав этим настоящий словесный поток. Щуплый ренегат трясся всем своим телом, его зубы клацали словно кастаньеты.

— Я все-все расскажу, только не убивайте, пожалуйста. Мне пришлось, меня заставили, я не хотел…

Сенс лениво пнул разошедшегося слюнтяя ногой в печень.

— Эй, эй, мне плевать, понял? Захлопни пасть и отвечай на вопросы. Сколько таких же постов как этот в кластере?

— Шэ-э-эсть. На каждой засаде по три-четыре бойца.

— Как часто вас сменяют на посту?

— К-каждые шесть часов. Последняя пересменка была три часа назад, сразу после того, как вырезали ребят на юго-западном посту.

Сенс хмыкнул и обратился через плечо к Дикарю:

— Твоих рук дело?

Тот лишь кивнул ему в ответ, ведь смысла отрицать этот факт он просто-напросто не видел.

— Ладно, с этим ясно. Вот видишь, пока все очень хорошо для тебя складывается, я доволен. Итак, что там с патрулями?

Мур наморщил вспотевший лоб.

— По маршруту в кластере ходит три БТРа в сопровождении багги или «пикапа». Еще есть пешие патрули, но их количество постоянно меняется.

— Что насчет дронов?

— Их обычно три или четыре штуки в воздухе висит в зависимости от времени суток. Но после того как был общий сбор час назад, почти все дроны ушли с «броней».

— Так-так. Ну, тогда настало время для главного вопроса — что это вы тут такое охраняете?

Этот вопрос заставил немного успокоившегося дохляка занервничать с новой силой. Он заерзал на месте, с носа сорвалась капля пота, он потел так обильно, словно сидел в жарко натопленной сауне.

— Я-я-я не знаю, честно. Хозяева к себе никого не пускают. Мы просто пасем этот кластер, чтобы стронги, — он бросил опасливый взгляд на Дикаря, — или атомиты сюда не нагрянули. Ну и всяких приблудных новичков с местных перезагрузившихся кластеров отлавливаем. Это все, правда. Может, нашим буграм больше известно, но рядовым бойцам никто ничего не говорит. Я бы сказал, если бы знал, честное слово.

Тамтам театрально нахмурил брови.

— Ну вот, а ведь так все хорошо шло, я даже начал за тебя немного болеть. Подвел ты меня, подвел.

Он коротко взмахнул ножом, оставив на шее опешившего ренегата широкий — от уха до уха — разрез. Живой мертвец выпучил мелкие бесцветные глазки и забился в судорогах, обильно орошая кровью собственную грудь. Сенс хладнокровно вытер нож об его штанину и обратился к немного опешившему от такой неожиданной развязки Дикарю.