Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения

Роршах с энтузиазмом отнесся к разработкам Моргенталера в области, посвященной взаимосвязи между искусством и психическими болезнями, и не без причины: Моргенталер работал над инновационным исследованием в этой сфере. Одним из его пациентов был находившийся на лечении с 1895 года шизофреник Адольф Вёльфли, который к 1914-му вырос в художника, писателя и композитора, создав большое количество картин. В 1921 году Моргенталер опубликовал новаторскую работу «Душевнобольной пациент как художник», которая оказала влияние на всех – от сюрреалистов (Андре Бретон указывал Вёльфли в числе важных источников своего вдохновения, наряду с Пикассо и русским мистиком Гурджиевым, называя творчество Вёльфли «одним из трех-четырех наиболее важных культурных наследий XX века») до Райнера Марии Рильке, который считал, что этот случай «поможет нам однажды достичь новых прозрений в изучении происхождения творчества». Вёльфли стал хрестоматийным примером непрофессионального художника XX века.

Роршах, вероятнее всего, видел Вёльфли во время своих смен и помогал Моргенталеру его лечить. Он разыскивал в архивах Вальдау интересный материал для Моргенталера и обещал, что одной из вещей, которые он сделает после того как покинет Вальдау, будет сбор коллекции рисунков пациентов, как это делал Моргенталер. Увольнение было не за горами: когда Ольга наконец вернулась в Швейцарию, семья Роршах решила, что квартира все же слишком мала, как и зарплата. Они снова переехали, на этот раз – в Геризау, на северо-восток Швейцарии.

Годы скитаний Германа с 1913 по 1915 год помогли ему нарисовать в своем воображении более целостную, гуманистическую психологию. Обнаружение Бинггели направило его интерес к восприятию в сторону антропологии, указав путь к темной стороне личных и коллективных верований, где психология встречается с культурой. Русская культура дала ему модель для проведения перекрестных ссылок между искусством и наукой. А футуристы и Вёльфли показали ему, насколько тесно психологические изыскания могут быть связаны с искусством. И это более глубокое понимание силы зрительных образов вскоре привело к научному прорыву.

Глава девятая Галька в русле реки

Городок Геризау расположен в окружении высоких покатых гор. Его солнечные летние дни, похожие на антураж фильма «Звуки музыки», с прогулками по альпийским лугам, усеянным дикими цветами, уступают дорогу ранним осеням, мрачным холодным зимам и долгим влажным веснам. Это один из самых высоко расположенных городов Швейцарии, и «даже когда Санкт-Галлен» – прославленный монастырский город в пяти милях поодаль – «покрыт густым туманом, у нас тут часто можно видеть сияющее солнце и чистый воздух», – писал Роршах своему брату. Неподалеку жили его родственники – в Арбоне, около пятнадцати миль к северу. В погожие дни Роршах мог видеть Боденское озеро с холма, на котором жил. На том же расстоянии, только к югу, находилась гора Сантис – высочайшая точка в регионе и направление пеших походов Роршаха. Она была видна из его окна на втором этаже: он, казалось, всегда стремился выбрать квартиру повыше. «Здесь особенно прекрасно зимой, поздней весной и поздней осенью, – писал Роршах о своем новом доме. – Осень, возможно, самое прекрасное наше время, когда хорошо видно на дальние расстояния».

Роршах прожил в Геризау дольше, чем где-либо еще, за исключением Шаффхаузена. Здесь он поднимал свою семью, делал карьеру и следовал своему зову. «Кромбах», психиатрическая больница кантона, стояла на холме в западной части города. Открытая в 1908 году, незадолго до приезда Роршаха в 1915 году, это была первая в Швейцарии психиатрическая больница, устроенная по принципу павильонов: здания, стоявшие в окружении небольших парковых зон, отделены друг от друга, чтобы предотвратить распространение инфекционных болезней, а также в некоторых терапевтических целях. За административным корпусом находились три здания для мужчин и три – для женщин, а посередине стояла часовня. На момент появления Роршаха в больнице, рассчитанной на 250 пациентов, находилось около 400 человек, большинство были серьезно психически больны. Это было в первую очередь надзорное учреждение, и отношение к пациентам было менее лояльным: в большей степени тюрьма, нежели место исцеления.