Тестостерон: гормон, который разделяет и властвует

Измерить агрессию – непростая задача. Самые надежные данные о поведении животных мы получаем, наблюдая за ними в естественной среде обитания, к которой они адаптировались в процессе эволюции. Но когда дело касается нас самих, это затруднительно, потому что в процессе эволюции нашего вида нам не приходилось жить в тесноте, ежедневно контактировать с незнакомцами, проводить бо́льшую часть времени в классе или офисе, торчать в тиндере или обедать в «Макдоналдсе». Более того, сообщения очевидцев об акте агрессии могут быть необъективными, особенно если свидетель сам принимал в нем участие. (Одним из способов частично решить эту проблему является использование множества различных источников, например показаний коллег, а в случае изучения поведения детей – родителей и учителей.) Разумеется, можно проводить эксперименты в лаборатории, где агрессию получится оценивать более объективно, заодно осторожно меняя уровень гормонов или характер провокаций. Но зачастую остается неясным, как экстраполировать поведение людей в такой искусственной среде на их поведение в реальном мире{273}.

В какой-то степени эти сложности можно преодолеть, изучая насильственные преступления. Хотя в целом статистические данные о преступности различаются по степени надежности, насильственные преступления обычно регистрируются точнее всего. Преступления не всегда раскрываются, однако уровень раскрываемости насильственных преступлений намного выше, чем менее серьезных правонарушений. Это особенно справедливо в отношении убийств, информация о которых реже бывает предвзятой. Драку, не закончившуюся летальным исходом, сложно ошибочно зарегистрировать как убийство, а убийство почти невозможно скрыть.

Статистика насильственных преступлений также полезна для оценки эволюционной основы половых различий в проявлении агрессии, поскольку нам доступны данные по разным регионам, культурам и временным периодам. Однако такая статистика дает лишь ограниченное представление о реальном положении дел, поскольку касается только самых крайних форм физической агрессии. Это все равно что рассматривать только максимальные показатели роста. Если среди 100 человек ростом выше 210 см вам попадется хотя бы одна женщина, считайте, что повезло. Более 99,9 % людей, чей рост превышает 210 см, – это мужчины. Согласитесь, огромная разница! Но если рассматривать половые различия в области среднего роста, данные мужчин и женщин будут перекрываться в куда большей степени. Из 100 человек ростом более 165 см женщин будет примерно 22. По сравнению с различиями в максимальных показателях, половые различия в росте, близком к среднему, гораздо менее значительны.

Половые различия в проявлении агрессии (как и во многом другом) подчиняются аналогичным закономерностям. Большинство людей никогда не совершают убийства и не наносят тяжких телесных повреждений, но многие мужчины и женщины хоть раз кого-то толкали, применяли словесные угрозы или бросались предметами в другого человека. Эти широко распространенные агрессивные действия, как правило, не попадают в статистику преступности, а различия между мужчинами и женщинами здесь гораздо меньше, чем в случае насильственных преступлений.

С учетом всех этих оговорок, давайте обратимся к печальной реальности и рассмотрим крайние случаи агрессии. Издавна и повсеместно мужчины убивают, а также совершают физическое и сексуальное насилие гораздо чаще, чем женщины. Мужчины ответственны за 90–95 % всех убийств в мире, и чаще всего они убивают других мужчин{274}. Женщины, которых они убивают, – это обычно их жены, партнерши, бывшие жены или бывшие партнерши. Когда мужчина убивает женщину, его мотивом часто является ревность: он убивает в наказание за уход или за то, что он воспринимает как неверность{275}.

Возможно, вы задаетесь вполне логичным вопросом: каков эволюционный механизм того, что мужчина убивает свою жену или партнершу? Разве это не противоречит теории, утверждающей, что он должен быть крайне мотивирован на ее защиту? Дело в том, что мужчины, которые физически запугивают жен и партнерш, принуждая их к сексуальной и эмоциональной верности, могут убить, переусердствовав с попытками доказать достоверность своих угроз. Вот как это объясняют Мартин Дейли и Марго Уилсон, видные исследователи эволюционных основ внутрисемейных убийств:

Мужчины стремятся контролировать женщин различными способами и с переменным успехом, в то время как женщины стремятся противостоять принуждению и отстаивают свой выбор. Такое состязание – это всегда балансирование на грани, и убийства супругов любого пола могут считаться промахами в этой опасной игре.