Тет-а-тет. Беседы с европейскими писателями

Да, как раз об этом я много говорю в книге, которую только что закончила. Моя бабушка была женщиной с очень плохим, тяжелым характером и, по-моему, не очень умной — хотя как об этом можно судить, у нее ведь не было никакого образования. Она была хозяйкой гостиницы, сдавала комнаты жильцам. Глядя на своих детей — моя мать закончила университет, ее сестра — педагогический колледж, — она ими как будто бы гордилась. Однако абсолютно никакого интереса к интеллектуальной стороне нашей жизни не проявляла. Я на днях разговаривала со своей сестрой о бабушке. Та была довольно сварлива, постоянно сердилась, но нас это вовсе не беспокоило — старенькая, что тут поделаешь. Мы ездили к ней, обожали бывать У нее дома… А вот с матерью были настоящие проблемы. Бабушка никакого влияния на нас не имела — просто пожилая женщина. Мать же была личностью гораздо большего масштаба, гораздо более тяжелым человеком. Если вести речь о поколениях, мне представляется, что конфликт достиг наивысшей точки на нашем. Я считаю, что у меня очень хорошие отношения с собственными детьми. У них же всегда были прекрасные отношения с моей матерью, их бабушкой. Таким образом, конфликтам, видимо, подвержены поколения, идущие непосредственно друг за другом.

А как у вас складываются взаимоотношения с собственными детьми?

Мои дети… У меня трое детей: мальчик, девочка, мальчик. Двое старших пошли, как положено, в университет — в точности потому пути, на который меня в свое время настроила мать. Мы все учились в университете, вот и мои старшие учились в университете. Старший мой сын преподает философию в Оксфорде, остался в том же колледже, где был студентом, едва ли не в той же комнате. Теперь у него двое детей, и так далее, и тому подобное, но он по-прежнему целиком поглощен академической жизнью — профессор колледжа Бэллиол, чрезвычайно гордится своими научными успехами, пишет книги о социальной справедливости. Одним словом, я очень рада за него. Моя дочь тоже училась в Оксфорде; теперь она заведует фирмой, дающей литературные консультации. Пишет стихи, управляет компанией. А мой младший сын вовсе отказался от каких-либо форм высшего образования. На его глазах двое старших пошли одной и той же дорогой — всего этого в семье было и так более чем достаточно. Теперь он работает на телевидении, ведет программу о садоводстве. Пишет книги по садоводству, у него своя фирма. На мой взгляд, сейчас поведение молодых людей кардинальным образом изменилось. В мое время все шли работать по специальности. Я была исключением — писатель, свободный художник, без постоянной работы. А из троих моих детей я бы только одного назвала работающим по специальности, остальные двое управляют собственными компаниями. Подобные изменения произошли за последнее время и с обществом в целом, и это очень интересно. Мой сын Джо, тот, что занимается садоводством, — его жизнь меня совершенно поражает. Но сам он ей вполне доволен — ну и что, подумаешь, университет, что такого. Очень интересно за этим наблюдать. Раз уж зашла речь про моего сына-садовода, мне страшно жаль одного: мой отец, очень любивший садоводство, так об этом и не узнал, он умер до того, как Джо выбрал профессию. А ведь для него это было бы таким облегчением, ему так приятно было бы видеть, как внук занимается своим садом, как это показывают по телевизору, — что может быть лучше.

А что вы думаете о своих внуках? Их поколение сильно отличается от вашего?

Внуки… Это очень интересно. Двое из моих старших внуков, как мне кажется, настроены на то, чтобы пойти по университетской стезе. А другие двое — не знаю, чем они будут заниматься. Самая маленькая, ей… сейчас ей десять лет — для своего возраста она чрезвычайно уверена в себе, чрезвычайно. Мы такими никогда не были — мы в детстве были очень стеснительными. То есть, как мне кажется, уверенность свойственна нынешним временам. Но каким будет их мир — ведь меняется все, социальные условия, финансовый рынок, — каким образом они будут зарабатывать на жизнь, этого я не знаю, не могу себе представить. Не представляю себе.

Ваша старшая сестра тоже стала писательницей?