Тет-а-тет. Беседы с европейскими писателями

Полагаю, некоторые писатели действительно очень любят находиться в центре внимания публики — я хочу сказать, им на самом деле нравится перед публикой выступать. Мне же всегда бывает несколько трудно. У меня есть актерский опыт, поэтому в молодости я обожала выходить на сцену и читать свои произведения, ждала, когда похлопают… Возникала некая обратная связь, это было интересно. И некоторые писатели искренне это любят — настолько влюбляются в публичные выступления, что только этим и занимаются. Некоторые из них прямо-таки умирают на сцене, когда возраст уже не позволяет им продолжать. Другие же писатели принципиально вообще не появляются на публике — например; Сэлинджер; Пинчон. Никто их никогда в глаза не видел, они не выступают ни перед кем. Но для того, чтобы сделать карьеру, оставаясь невидимкой, надо быть чрезвычайно известным. Теперь я чувствую… Теперь я гораздо более выборочно подхожу к публичным выступлениям, чем раньше. Раньше мне очень нравилось — и я считаю, для писателя это очень важно, — путешествовать по разным странам с профессиональными целями, встречаться с другими литераторами. Это не то же самое, что продавать собственные книги. Что я ненавижу в создавшейся у нас традиции, так это то, что надо идти и торговать собственными книгами. Я хочу встречаться с другими писателями, чтобы услышать про их книги. Лучшими из моих поездок были те, когда мы встречались с турецкими писателями, с немецкими писателями, с вашими писателями в тогдашнем Советском Союзе. Эти встречи были очень интересными, но мы не торговали продукцией — мы обменивались идеями. А сегодня, как мне кажется, это понятие в большой мере подчинено законам маркетинга. Теперь цель не в том, чтобы… Нет, бывают мероприятия, где организаторы всячески стараются собрать писателей вместе. Торонтский книжный фестиваль «Харбор Фронт» (Harbour Front) прекрасно организован — они приглашают писателя на неделю, чтобы тот обязательно встретился с другими, там существует своего рода писательское сообщество. На такого рода мероприятия ездить действительно стоит. Но вот те, где тебе надо просто стоять и говорить: «Купите мою книгу», какое отношение это имеет к писательству? И на мой взгляд, таких сегодня слишком много. Кроме того, мне не нравится тот факт, что президент Клинтон получает 100 тысяч долларов за выступление с лекцией, а нам дают всего лишь бутылку вина, — по-моему, это несправедливо! Мне кажется, этот сложившийся культ знаменитости в корне подрывает процесс общения с публикой.

А зачем вообще нужно общаться с публикой? Разве сам автор не лучший критик и знаток своих работ?

Забавно, что критическое и творческое сознание полностью разделены, отделены друг от друга. Ведь собственную работу совершенно невозможно оценить критическим взглядом. Как будто выключаешь один свет и смотришь на вещи в другом. Знаете, это очень странно — то, что я не могу критически оценивать собственную работу. Работу других — могу. Хотя нет, если это человек, которого я очень хорошо знаю… Когда ты близко знаком с актером, то не можешь судить о его выступлении, потому что думаешь: ага, сейчас он это делает, сейчас — то. Если я очень хорошо знаю человека, мне тяжело критически оценить его книгу. О своей же собственной работе я не в состоянии судить по справедливости. Я только вчера вспоминала о том, что порой читаю собственный текст и думаю: это до того замечательно, да разве я могла так написать! А бывает, посмотрю и скажу: как такое могли напечатать? Это же просто нельзя было печатать! Мне очень трудно составить справедливое мнение о том, как мои книги воспринимает читатель. Однако книги других я, как правило, стараюсь оценивать по достоинству. Доходит до того, что, когда я пишу, скажем, погружена в свой роман, я избегаю читать чужие книги — боюсь подхватить интонацию, начать подражать. В таких случаях я своим критическим умом не пользуюсь, мне хочется попросту отключить эту машину. Это особое умение — надо научиться эту штуку отключать.

Театральный опыт как-то помог вам в литературе?