Тэтчер и тэтчеризм

Роль Джозефа как "запевалы" в становившемся все более стройном и уверенном в себе хоре новых консерваторов отмечала впоследствии и сама Тэтчер. Оценивая ситуацию тех лет, она говорила биографу Джозефа: "Кит был тем, кто начал реально поворачивать интеллектуальный поток назад от социализма. Он нес наши интеллектуальное послание студентам, профессорам, журналистам, интеллектуалам вообще"[134]. В другой раз, говоря об этой его же роли, она заявила: "Если б Кит не проделал всей этой работы, все, что мы сделали после того, возможно, никогда не увенчалось бы успехом"[135].

Наверняка в этих словах и есть преувеличение. Но то, что деятельность Джозефа в тот период являлась своего рода "образцом", которому охотно и с энтузиазмом следовала растущая кагорта напористых и уверенных в себе и своей правоте приверженцев нового консерватизма, не вызывает сомнения.

Помимо издания брошюр, памфлетов, статей, а также деятельности чисто пропагандистского характера одной из важнейших функций ЦПИ являлось составление речей для видных деятелей партии, и прежде всего для самой Тэтчер. Особое внимание при этом уделялось речам на ежегодных конференциях партии, в ходе предвыборных кампаний и т.п. При составлении речей особенно тщательно отрабатывались формулировки и словосочетания, призванные произвести впечатление, остаться надолго в памяти. Существовали даже асы "словотворчества", и, судя по речам Тэтчер, трудились они не напрасно. Одновременно с текстом речей продумывалась наиболее убедительная аргументация тех или иных их положений, репетировались ответы на "каверзные" вопросы, причем опять-таки формулировкам придавалось не меньшее значение, чем содержанию.

Далеко не вся публицистическая, пропагандистская и "прикладная" деятельность новых тори была непосредственно связана с ЦПИ и его руководством. Тем не менее, если рассматривать ее в целом, в широком плане, то не будет преувеличением сказать, что она в значительной степени генерировалась, поощрялась и направлялась ЦПИ.

Но какова, же все-таки была роль самой Тэтчер во всей этой интеллектуальной и пропагандистской активности?

Не будучи склонной к теоретизированию и не считая это необходимым качеством политического и государственного деятеля, Тэтчер не делала никаких попыток утвердиться на этом поприще. Ее вполне устраивало, что такого рода деятельностью занимались люди типа Джозефа, Томаса, Джонсона, ученые Института экономических проблем и Института Адама Смита. Не считала она полезным для дела и взвалить на себя непосредственную организацию всего предприятия. Вполне достаточно было того, что ее имя стояло в ряду имен других руководителей центра, придавая и ему, и его деятельности достаточно высокий статус и престиж. Разумеется, принципиальные решения, определявшие деятельность центра, принимались с ее непосредственным участием, она активно участвовала также в наиболее ответственных его семинарах и встречах, а иногда и выполняла функции вербовщика влиятельных и нужных людей (о чем уже говорилось выше).

Однако главная ее роль и в ЦПИ, и во всей системе праворадикальных организаций и группировок заключалась скорее в роли "потребителя", видевшего в них, прежде всего средство для достижения как непосредственных, сиюминутных, так и стратегических, более широких задач.

Понимая, что сама по себе вера и убеждения мало что стоят и могут обеспечивать успех, если только за ними стоит достаточно серьезное и глубокое знание, Тэтчер стремилась использовать ЦПИ и родственные ему центры не в последнюю очередь ради собственного образования. Если Джозеф прошел этот "университет" еще в 1974 г. и уже в 1975 г. мог сам выступать в роли достаточно подготовленного наставника и пропагандиста, то Тэтчер еще только предстояло освоить азы неолиберализма. Как и Джозеф, она в спешном порядке изучает труды Адама Смита, Хайека и Фридмана. В ее речах того периода все они, и особенно первые два, часто упоминаются и цитируются[136], их авторитетом она подкрепляет рассуждения о "свободе выбора", конкуренции, личной инициативы, предпринимательстве, частной собственности. Судя по всему, наибольшее впечатление на нее производили труды Ф. Хайека, импонировавшие ей и острой полемичностью стиля, жесткостью и бескомпромиссностью антиколлективистских концепций. Недаром, по ее собственным словам, именно Хайека она считает своим главным учителем. Однако, понимая все значение экономической теории, она стремится постичь и монетаризм Фридмана. Не ограничиваясь чтением его трудов, она встречается с ним лично, используя для этого его визиты в Лондон.

Роль своего рода "классов"играли и те многочисленные беседы и дискуссии, в которых она участвовала. Помимо эпизодических семинаров, проводившихся в ЦПИ, был организован и специальный, регулярно собиравшийся "философский" семинар, одним из участников которого она являлась.