Тэтчер. Великие личности в истории

Юрий Андропов, страдавший тяжелым заболеванием почек, 9 февраля 1984 года умер. Ему на смену пришел другой старик, Константин Черненко, 13 февраля ставший генеральным секретарем, а 11 апреля — председателем президиума советского парламента. К концу года СССР прервал переговоры о контроле над стратегическими ядерными вооружениями и контакты между советскими и американскими представителями. Чтобы восстановить диалог между СССР и Западом, глава Форин офиса Джеффри Хау предложил Маргарет Тэтчер пригласить с визитом в Лондон главу советской правительственной пирамиды, престарелого и явно сильно нездорового Черненко. Но вместо этого Тэтчер приняла решение послать приглашение самому молодому из тогдашних членов «святая святых» советской политики, политического бюро центрального комитета советской коммунистической партии — Михаилу Горбачеву. Он уже рассматривался многими наблюдателями как возможный преемник Черненко. Тэтчер рассчитывала, что ей удастся убедить Горбачева в полном отсутствии у СССР каких-либо шансов одержать победу в холодной войне.

В декабре 1984 года 53-летний Горбачев прибыл с визитом в Лондон. Он разительно контрастировал с привычным Западу (да и гражданам Советского Союза тоже) обликом советских руководителей. 16 декабря 1984 года на приеме в Чекерс, загородной резиденции британских премьеров, он зачитал личное послание от Черненко к Маргарет Тэтчер. The Daily Telegraph на следующий день писала о нем как о «производящем сильное впечатление человеке, явно обладающем авторитетом и влиянием, чувствующем себя свободно, и с хорошим чувством юмора», а также отметила, что, согласно информаторам газеты, «улыбка никогда не покидает надолго его лица».

Внимание же бульварной прессы было занято женой высокого гостя, Раисой. Новостью стало то, что она оказалась обладательницей золотой кредитной карточки American Express, что она купила алмазные сережки стоимостью в 1 780 долларов и отказалась от поездки на могилу Карла Маркса, чтобы вместо этого осмотреть коллекцию корон и королевских драгоценностей в лондонском Тауэре.

Официально Михаил Горбачев хотел прощупать почву перед предстоящей в январе 1985 года в Женеве встречей между советским министром иностранных дел Громыко и государственным секретарем США Шульцем. Советское руководство было крайне обеспокоено ходом американских разработок противоракетной системы защиты и хотело узнать, насколько энергично продвигаются исследования в этой области, а также хотело добиться от Америки моратория на испытания нового оружия. Тэтчер изложила Горбачеву позицию западных демократий: мораторий не может быть условием возобновления переговоров об ограничениях стратегических вооружений, но вопрос о моратории может быть рассмотрен, если СССР согласится рассмотреть возможность взаимного сокращения ракет средней дальности в Европе.

Однако гвоздем программы был длинный, два с половиной часа, дольше, чем было предусмотрено протоколом, разговор между Маргарет Тэтчер и Михаилом Горбачевым. Горбачев предложил отложить в сторону заранее заготовленные тексты и поговорить спонтанно. Воспоследовавший разговор, безусловно, превосходил то, что обычно описывается дипломатическим эвфемизмом «честный», и в конфиденциальном меморандуме он был обозначен как «оживленный». В частности, когда Горбачев начал рассказывать Тэтчер, что социализм превосходит капитализм, та ответила: «Не говорите глупостей, г-н Горбачев. Вы даже не в состоянии накормить собственных граждан». Член политбюро ответил: «Напротив, г-жа Тэтчер, наш народ весьма доволен». «Да неужели? Тогда почему столь многие хотят уехать? И почему вы им не позволяете уехать?»

Тэтчер отметила, что не собирается переубеждать собеседника и обращать его в свою веру: их политические системы различны, и будут отличаться в дальнейшем. Изменения произойдут, только если народы СССР и Восточной Европы захотят их. Однако необходимо уменьшить существующую между этими системами враждебность. Горбачев был с этим согласен. Он показал диаграмму, согласно которой уже накопленного ядерного оружия в мире было достаточно, чтобы многократно уничтожить все живое на земле. Он также остановился на модной тогда гипотезе «ядерной зимы», однако Тэтчер ответила, что не считает, что эта гипотеза заслуживает рассмотрения. Меморандум отмечает, что Горбачев несколько раз возвращался к тому, что советское руководство крайне обеспокоено американскими планами ракетного щита, и что Тэтчер уверяла его в миролюбии американской администрации (Рейган как раз выиграл вторые президентские выборы).