Тетрадь опасных советов

К тому, что у тебя этот финт не пройдет. Я закрыл дверь туалета ножкой стула, теперь ты не сможешь выйти ни через выход, ни через вход. Ты останешься здесь навечно. Через год твой скелет найдут строители и скажут, что ты был чемпионом по игре в прятки. Будь уверен, именно так и произойдет. Да, брат, бывает, что уверенность в завтрашнем дне скорее огорчает, а не радует. Ну так как, будешь отвечать на вопросы?

Очкарик, несколько раз дернув за ручку, попытался открыть дверь, но это ему не удалось.

Блин... —«опешил он. — Только зашел, а уже замуровали...

В жизни всегда есть место празднику. Нужно только уметь попасть в это место. Считай, что тебе повезло, ведь теперь у тебя будет много свободного времени, а время — это, брат, деньги. Считай, что ты сказочно разбогател.

Не дури. Открой дверь, — сказал очкарик. — Скоро сюда рабочие припрутся, они меня все равно освободят.

Посмотрим. Как говорит мой друг Пузыренко: в борьбе добра со злом побеждает наблюдатель.

Открой, туалет, урод! — крикнул близнец, снова подергав запертую дверь.

Должен тебя предупредить, что я иногда бываю очень противен даже самому себе, не то что другим. Я не выношу бурных эмоций, оскорблений, слез и истерик. Как говорит все тот же Пузырь: громкие звуки и резкие неожиданности плохо действуют на пищеварительную и нервную системы.

Сейчас же открой дверь! Слышишь, ты, чайник?! Ты даже представить себе не можешь, с кем ты связался!

Очкарик пытался изобразить бывалого, отчаянного пацана. Он то и дело намекал на какие-то темные делишки, которые он проворачивал в одном окраинном столичном районе. Вадика это только смешило, он качал головой, чувствуя себя ленивым котом, который играет с мышкой.

Через двадцать минут пререканий очкарик сдался, согласившись ответить на все вопросы Вадика.

Во-первых, почему вы с братом шпионили за мной от отделения милиции?

Нам дядя велел проследить за тобой. Он хотел проверить, не встречаешься ли ты с Майей.

Какой дядя? — не понял Вадик. — Простой дядя с улицы?

Наш родной дядя Миша, ну, Михаил Андреевич Иванов. Мы с братом его племянники. Он попросил — мы сделали.

А почему он так интересуется Майей? Что она ему должна?

Как же ему не интересоваться, если он за нее отвечает перед своим начальством. Если с ней что-нибудь случится, то дяде Мише башку оторвут, с работы выгонят.

Постой, постой, я не догнал, — помотал головой Вадик. — Объясни все путем: кто, что, как, зачем, из-за чего.

Типа по порядку?

Типа да.

Неделю назад в Латвии прошла олимпиада среди воспитанников русскоязычных детских домов. Победителей наградили пятидневной поездкой в Москву. Майя Рижская — победительница, поэтому ее вместе с другими отправили в эту поездку. Дядя Миша — директор одного из латышских детских домов, сейчас он живет в Латвии, но раньше учился в Москве, тут у него полно знакомых — в общем, столицу он знает как свои пять пальцев, поэтому его послали руководителем этой поездки. Короче, ему доверили жизни этих умников, он должен следить, чтобы ни один волос с головы этих чайников не свалился. А Майка в первый же день сбежала из интерната. Прикинь, этим умникам, ну, победителям олимпиады, купили билеты, сделали загранпаспорта, без проблем провели через зеленый коридор таможни. Москва выделила под это дело школу-интернат, дядя Миша взял напрокат подержанный «Форд», чтобы удобнее было договариваться с разными музеями и выставками, а Майка взяла и в первый же день сбежала. Ну разве не свинство?

Наверно, у нее была причина, — пожал плечами Вадик.

Да какая там причина?! Просто надоело строем ходить, решила, что она сама себе хозяйка, хотела, как взрослая, по Москве прогуляться. А дядя Миша теперь переживает, бедняга. Наши родители по просьбе дяди Миши уже несколько раз в милицию обращались, все больницы обзвонили.

Ваши родители? — удивился Вадик. — А почему сам Иванов не позвонит?

Чтобы его не приклеили к этому делу. Ведь если он от своего имени звякнет, например, ментам, то они могут сообщить его начальству, что пропала воспитанница детского дома. Это облом для дяди Миши. Он даже в твоей инспекции по делам несовершеннолетних сказал, что Майя — его племянница, а не воспитанница.

Вадик решил проверить, известно ли Иванову что-нибудь о тетради Майи. Он спросил:

А твой дядя не пробовал искать Майю по ее тетради?

—В каком смысле?

Ну, искать не Майю, а ее тетрадь. И заодно выйти на след самой Майи.

За дверью туалета повисла пауза. Наверно, очкарик соображал, о какой тетради говорит Вадик.

—Я не въезжаю, о чем ты базаришь, — наконец сказал он. — Какая тетрадь, ученическая, что ли?

Ладно, проехали, — сказал Вадик, решив, что про тетрадь очкастому ничего не известно. — А вы с братом, видно, москвичи? — спросил он.

Ясный перец. Мы помогаем дядьке, ну, типа сбегаем куда-нибудь, какой-нибудь документ отнесем, короче, мы у него вроде адъютантов и курьеров. А как ты догадался, что мы — москвичи?

Для приезжих вы слишком уверенно чувствуете себя в этом городе. Даже нагло.

Теперь все выяснил? — спросил голос из туалета. — Тогда открывай.