Тетради Шерлока Холмса

– До подоплеки всего дела, разумеется. Вспомните, я ведь тогда был молод и, откровенно говоря, слегка переоценивал свое мастерство сыщика, тогда как в действительности многого не знал, особенно когда дело касалось профессиональных преступников, связанных с уголовным миром. Возьмем, к примеру, мошенничество. Я имел весьма смутные представления о многообразии его видов, о солидной выучке мошенников, о неисчислимом множестве уловок и ухищрений, используемых в этом ремесле. У злоумышленников даже существует особый язык. «Шильник», «фармазонщик» – это лишь несколько слов из их богатого лексикона[41].

То же относится и к карманникам, или «щипачам», как их зовут собратья по ремеслу. Я в своем невежестве представлял, что этим промышляют лишь уличные мальчишки вроде Ловкого Плута[42]. Постепенно я начал догадываться, что это совсем не так, однако в то время мне было невдомек, сколько еще я должен усвоить (и усвоить быстро), если хочу раскрыть дело об украденном кошельке к вящему удовлетворению преподобного Сэмюэла Уиттлмора. А я этого очень хотел. Признать поражение значило нанести чувствительный удар по своему самолюбию.

Итак, я вернулся к себе на Монтегю-стрит, запер дверь и стал думать, какие действия мне следует предпринять, чтобы расследование увенчалось успехом.

Все факты лежали передо мной как на ладони. У некой леди Ди, или как там ее зовут на самом деле, на крыльце церкви Св. Матфея, под носом у двух священнослужителей, а также множества прихожан, похищен кошелек с тремя гинеями. «Щипачом» явно была молодая привлекательная вдовушка с трехлетним ребенком, которая ловко разрезала ридикюль леди Ди и вытащила кошелек.

Но как она ухитрилась совершить кражу, ведь одной рукой она вела ребенка, на запястье другой у нее висела сумочка? Это представлялось невозможным.

Что до ареста воровки, то о нем и речи не шло. Я понятия не имел, кто она и откуда, хоть мне и были известны некоторые существенные обстоятельства преступления, что впоследствии могло способствовать ее поимке. Например, похищение произошло в публичном месте – церкви – и при большом скоплении народа. Возможно, карманница намеренно выбрала именно это место и время? Тут я вспомнил, что преподобный Уиттлмор говорил, что в тот день проводилась особая служба, о которой прихожан оповещали заблаговременно.

Вдобавок ко всему там был некий коренастый мужчина, дважды замеченный среди прихожан. Маскировка – усы, очки, большое родимое пятно на лице – наводила на мысль о театральных переодеваниях, которые сами по себе очень интересовали меня. Как молодой сыщик-консультант, я все больше и больше осознавал важность париков, грима и прочих принадлежностей, с помощью которых актеры меняют внешность.

Должен признать, Уотсон, что, все хорошенько обдумав, я остался чрезвычайно доволен результатами своего анализа. Теперь я понял, что за способ использовала воровка, вернее воры, и это понимание, в свою очередь, подсказало мне блестящий план их поимки.

Я отправился в Скотленд-Ярд и изложил свой план инспектору Лестрейду, который был у меня в долгу: проживая на Монтегю-стрит, я помог ему в нескольких расследованиях, первым из которых было дело о подлоге[43]. Мы с ним пришли к полюбовному соглашению: я посодействую ему в расследовании одной кражи со взломом, а он, в свою очередь, предоставит в мое распоряжение констебля, некого Герберта Паунда – молодого неглупого полицейского, который впоследствии сумел быстро продвинуться и дослужился до звания инспектора. Между прочим, забегая вперед, скажу, что именно Паунд арестовал известного шантажиста Докинса, который убил Дженни Макбрайд и сбросил ее тело в Темзу. Об этом в свое время писали все газеты.

Однако вернемся к нашим баранам, как говорят французы. Вот в чем состоял мой план. Я нисколько не сомневался, что рано или поздно подозреваемые вновь применят свой метод на практике. Вообще, преступники – самые консервативные люди в мире. Они живут и промышляют в одном и том же районе, используют одни и те же приемы для совершения одних и тех же преступлений. Стоит лишь выявить эти закономерности, и вы сможете выследить злоумышленника, словно хищника в джунглях, побывать там, куда он приходит на водопой, разыскать его логово и места, где он сидит в засаде в ожидании добычи.

Все это было применимо и к моим карманникам, которых я для краткости окрестил Вдовой и ее Кавалером, ибо был уверен, что между ними существовало нечто большее, чем обычное сотрудничество. Они охотились на своих жертв не на улицах, а в многолюдных местах, очевидно предпочитая представителей среднего класса, которые часто носят на себе или при себе ценные предметы – золотые часы, тугие кошельки и бумажники.