Тетраэдр

Некогда площадь Черного Лебедя, а теперь стоянка на пятьдесят машин, была должным образом расчищена и закрыта на ночь. Теперь команда МВ под покровом темноты установила большую парусиновую палатку и принесла два чемодана. Под критическим взглядом Элизабет, Пеллар открыл чемодан с разобранной машиной, и начал собирать ее заново. Полковник Инман, молча, наблюдал за происходящим. Через двадцать минут, после нескольких возгласов и проклятий, все было готово. А теперь последняя проверка фонариком двух ее спутников. Одежда, шляпы, плащи — все в порядке. Далее, дорожный чемодан. Она расстегнула кожаные ремни, подняла крышку и отодвинула в сторону бритвенные принадлежности и запасное белье. Переводчик ЭВМ, видеокамера — всё было на месте. — «Все ли готово»? — спросила она себя. — «Необязательно». Она встала и повернулась лицом к мужчинам. — Я думаю, мы должны убедиться, что ЭВМ находится в рабочем состоянии.

— Я уже проверял, — сухо ответил Пеллар.

— Здесь?

— Нет, еще в Вашингтоне.

— С тех пор она несколько раз летала на самолете и ездила на такси.

— Если это так вас беспокоит, — пробормотал Пеллар, — давайте. Проверьте еще раз.

Она, молча, вынула блок из чемодана, затем открыла отделение для хранения МВ, достала блок питания, подключила его к боковой панели ЭВМ, и щелкнула выключателем. На передней панели переводчика вспыхнул зеленый светодиод. — ЭВМ, — сказала она, — вы в рабочем состоянии? Per italiano?

Из корпуса раздался хорошо поставленный баритон. — Да. Я готов. Posso chiederle chi `e?

— Я не думаю, что мы встречались. Io sono la signorina Elizabeth Gerard.

— Ах, Signorina Gerard, sono molto licto di fare la sua conoscenza.

— Grazie. Считаете ли вы себя компетентным, чтобы обеспечить патентное показание под присягой на итальянском языке?

— Si.

— Прекратите, Элизабет, — прорычал Пеллар. — Машина работает. Пошли!

— Да, — ответила она. — Увидимся позже, мистер ЭВМ.

— Arrivederci, signorina.

Она вытащила вилку из розетки и все переупаковала. — Джентльмены, — сказала она двум адвокатам, — вы можете войти. Она подошла к ним, передала фонарик Инману, взяла незажженный керосиновый фонарь из консоли МВ, и огляделась в поисках трутницы с кремнем и кусочком стали. Она нашла их, сделала несколько резких ударов в сторону, и получила множество искр, ни одна из которых не зажгла открытый фитиль. Она сделала паузу, расстроенная.

— Эй, без проблем, — сказал Ларви. Он вытащил зажигалку, щелкнул ею и прикоснулся пламенем к фитилю. Она выхватила у него зажигалку и сунула ее в поясную сумочку. — Ей-богу, Ральф, — задумчиво произнесла она, — если вы сделаете это в 1500 году во Флоренции, вам, наверное, поставят памятную доску.

— Мемориальную доску? Он неуверенно улыбнулся.

— Дощечку. Там будет написано: «Здесь мы сожгли английского колдуна Рафаэля Ларви».

— Ой. Извиняюсь.

Она закрыла треугольную дверь, которая отозвалась удовлетворительным щелчком. — Ладно, Кутберт, действуйте. Адвокат натянул обруч на лоб, подключил его к консоли, и начал настраивать циферблаты.

В полутьме она украдкой поглядывала на Пеллара и Ларви. Неужели они так же напуганы, как и она? — «Вполне вероятно», — подумала Элизабет. Она глубоко вздохнула. Ей показалось, что за серебряными трубками она различает смутные очертания полковника. Он продолжал выцветать и увядать.

В это мгновение Инман, палатка, и все, что находилось за пределами тетраэдра, замерцало и исчезло.

* * *

5. Где 1503 год?

Она наблюдала, как Пеллар изучает циферблаты с очевидной компетентностью. Дни проносились мимо, как свет стробоскопа. Задержка сетчатки глаз вскоре слила все в серые сумерки.

Она наклонилась вперед и посмотрела на три циферблата хронометра: год... день... час. 1575 год... 1570... 1565 год... 1560. — «Пока все идет хорошо», — подумала она. Но... он замедляется? Нет, Кутберт, не останавливайся здесь. Он почти остановился! Вода просачивается внутрь! Она громко крикнула ему в ухо: — Кутберт, не останавливайся! Шевелись!

Толчок, много воды. — Кутберт, — завопила она, — ты попал в Великий Потоп 1558 года. Продолжай двигаться! Если вы здесь остановитесь, мы утонем! Она поспешила к задней части тетраэдра и вытащила аккумулятор из воды.

Потребовалось мгновение, чтобы сообщение дошло до него; затем старший помощник ускорился так быстро, что у Элизабет даже голова закружилась.

— Слишком быстро, Кутберт, — крикнула она. — Вы промахнетесь!

— Заткнись! — крикнул он. — Я управляю! Но, наконец, он замедлился до остановки.

Они посмотрели сквозь серебряные прутья. Было раннее утро. Площадь была пуста. За исключением одного... человека, который лежал лицом вниз в нескольких ярдах от них.

— Тсс... Она приложила палец к губам, призывая к тишине. Она прислушалась. Нигде ни звука. Она понюхала воздух. Он был кислым, тошнотворным.