Читаем Тетралогия. Ангел оберегающий потомков последнего Иудейского царя из рода Давида. Книга четвертая. Проект «Конкретный Сионизм – Общий знаменатель» полностью

Вместе с сыном, в четыре руки, пришлось изрядно повозиться, разбирая трёхслойную каменную кладку на очень крепком растворе. Наконец открылось отверстие, в человеческий рост и ступени из гладких плит, уходящих в темноту подземелья. В глубине проход раздваивался. Сначала осмотрели правый. Вскоре окончившийся длинным прямоугольным помещением, вырубленном в сплошном камне. Огонь факелов, предусмотрительно взятых с собой, отражался от четырёх колонн разобранных на составные части. Лежащих на полу нагромождением отдельных составных деталей в каждом углу помещения. Рядом располагались чаши. Толстый слой пыли был не в состоянии скрыть формы изумительной красоты. Мария платком протёрла небольшой участок и в глаза брызнуло сияние золота. Некоторое время восхищения старался использовать на подсчёт стоимости находки. Смиренно опустил голову, математическая задача оказалась не под силу. Затем вернулись ко второму проходу, ступенями ведущего ещё дальше. Тревожно и захватывающе интересно было продвигаться по каменному туннелю, куда тысячи лет не ступала человеческая нога. В огромном подземном зале потушили фонарики и вновь зажгли факелы.

На каменных стенах хорошо сохранились выбитые надписи на древнееврейском языке Торы, перечень царей с последним именем Цидкиягу. Рядом лежала большая золотая люстра, шестиконечный щит Давида и не меньших размеров золотой семисвечник. Вокруг находилась храмовая утварь, многочисленные реликвии и другие сокровища.

Обратили внимание на довольно большой участок центральной стены. Поверхность из гладкой, плотной древесины, с живописными, скульптурными изображениями, обрамлялась замысловатым орнаментом. Возникло ощущение, что через неё пробивается сияние, наполняя окружающее пространство приятным теплом. Вдруг помещение заполнил уже знакомый громкий голос с необычным металлическим, но ласковым акцентом, мгновенно заставляющий безоговорочно выполнять указания.

– В центре панно находиться дверь. Можете посмотреть, но ни в коем случае не открывайте. Это действие смерти подобно. Аарон, завтра приведёшь сюда Матуса. Только ему одному разрешаю пройти во внутрь. Увидеть, а затем рассказать тебе о Моих дарах еврейскому народу. В момент, когда дверь будет открыта, твои глаза должны быть закрыты, иначе ослепнешь.

От сразу охватившего нетерпения, день пролетел одной минутой. Выполнив указание, крепко зажмурился. До возвращения моего учителя, время остановилось. Стоило услышать стук закрывания таинственной двери, пришёл в себя. Почувствовав, прикосновение к руке, услышал восхищённый голос Матуса.

– Сюда в Святая святых, Он разрешил мне входить, только раз в году, в День Искупления – Йом Кипур. И в уже скорый, знаменательный момент, сообщит имена достойных людей, для переноса религиозных реликвии в будущий Третий Храм.

– Получается, теперь являешься первосвященником?

– Получается так. Это Его воля. Но для тебя я по-прежнему остаюсь просто Матусом.

– Можешь ли рассказать, что находиться за границей дозволенного простым смертным?

– Конечно, потому что ни о каком запрете не указывалось. Там находится помещение, хранящее величайшие святыни нашего народа. В большой нише увидел разобранный переносной Мишкан. На возвышении стоит золотой Ковчег Завета, в котором хранятся каменные Скрижали с Десятью заповедями. Золотая кадильница, золотой сосуд с манною и расцветший жезл Аарона. Свиток Торы, написанный его рукой. А ещё получил указание внимательно ознакомиться с работами рава Кука.

С этого чарующего момента, мечта построить Третий Храм переросла в уверенную реальность. В дальнейшем, при более тщательном осмотре, обнаружился ещё один проход, уводящий в глубину. Находка, стала ключом к ещё одному из наиболее важных археологических открытий последних лет. Лаз, привел в подземный город, неизвестные строители предусмотрели поступление воздуха, дышалось довольно легко. Примерно через час осторожного продвижения проход разошёлся под прямым углом. Обследование правой части, вскоре оборвавшейся глубоким колодцем, оставили на потом. Зато левая, привела в пещеру, пол которой был буквально завален большим количеством древнего оружия. Копья, дротики, стрелы, луки, ножи, сабли и много других вещей. Создавалось впечатление, у людей, доставивших сюда это богатство, не было времени аккуратно всё разложить, хотя оружие находилось в прекрасном состоянии. Вскоре распределённое небольшими частями, древнее находки стали желанными экспонатами музеев наших 12 поселений и некоторых, дружественных Израилю стран.

Понимая и не сомневаясь, что удивительные события последнего времени, имеют под собой определённое судьбой направление, обратился за разъяснением к Монси. Предвосхищая ответ, моя неизвестная сила, отправила вместе с Марго в дорогу. Подземные лабиринты, бравшие начало в подвале нового дома Марии, по наклону уходили вглубь неведомого пути.

По серьёзному выражению лица Марго, приготовился к вопросу, но опережая, прозвучал ответ невидимого собеседника или вернее сказать, экскурсовода.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее