Тевтонский орден

Победы Вальтера фон Плеттенберга (ливонский магистр, 1494-1535) над Иваном III (Иван Великий, 1462-1505), Великим князем Московским, в начале XVI века подарили Ливонии полсотни мирных лет. Имеется в виду мир с соседями, так как внутренних проблем хватало. Но Вальтеру удавалось даже внутренние проблемы удерживать в приемлемых рамках, и его влияние сказывалось много лет спустя после его смерти в преклонном возрасте в 1535 году. К несчастью для его преемников, ход истории был против них. В первую очередь, Ливонский орден уже не правил регионом практически в одиночку. Ему пришлось делить власть с Ливонской конфедерацией. Этот союз чеканил свою монету, издавал всеобщие торговые и уголовные законы, обсуждал важные вопросы и выражал общественное мнение. Но у него не было исполнительной власти, которая могла бы вести эффективную внешнюю политику или объединять вооруженные силы региона под единым командованием. Во-вторых, Ливонский орден остался небольшой католической организацией среди яростных сторонников лютеранства. Лютеранскими были не только скандинавские королевства и герцогство Пруссия, но и большинство жителей ливонских городов и некоторые знатные землевладельцы в сельской местности. Протестанты были также сильны и в Литве, а король Польши благосклонно относился к распространению протестантизма в землях своих соперников, правильно считая, что подданные, смеющие независимо судить о религии, доставят немало хлопот и своим светским правителям. В-третьих, некоторые земли, ранее игравшие важную роль для набора рыцарей, особенно Нижняя Саксония и Гольштейн, стали протестантскими. Лишь Вестфалия, остававшаяся католической, продолжала поставлять рыцарей в Прибалтику. Из местных же рыцарей мало кого можно было набрать для службы в ордене. До некоторой степени недостаток рыцарей компенсировался набором наемников. Но для этого требовались деньги, а чтобы собрать их – требовалось увеличивать экспорт зерна. Но как это было возможно сделать? Можно было лишь обратить в крепостных местное население и заставить их работать на землях ордена[84].

Часто ошибочно считают, что крестоносцы обратили в крепостное рабство местное население сразу же после завоевания в XIII веке. В действительности же большинство местных крестьян оставались лично свободными до начала XV века, когда ряд общественных процессов начал снижать их статус до статуса крепостных. Возможно, самую важную роль в этой социальной революции играло уменьшающееся значение местных войск во время войны. Пока вражеские войска вторгались на территорию страны, как это постоянно происходило в XIII и XIV веках, ливонскому магистру приходилось полагаться на помощь местного ополчения для защиты замков и в открытых сражениях. Но как только Ливонский орден смог построить эффективную оборонительную систему, функции ополчения изменились, сведясь к строительству укреплений и подвозу припасов. Следующим важным изменением было развитие денежной экономики. У местного населения никогда не было денег, а уровень их жизни был просто жалким. Но даже при таком раскладе их оброк зерном всегда оценивался в денежном эквиваленте, и им часто приходилось занимать деньги в неурожайные годы. Попадая в долговую яму, они теряли свой прежний статус. Кроме того, в поместьях в качестве крепостных часто селили пленников. Так как число свободных крестьян постоянно уменьшалось, их уже невозможно было привлекать в пограничные районы, откуда литовцы и русские постоянно уводили рабочую силу. В результате этого владельцы поместий предпочитали заменять угнанных свободных крестьян крепостными. Вероятно также, что безземельные сыновья свободных крестьян соглашались работать на крепостнических условиях, оставаясь свободными, и со временем они смешивались с крепостными либо через браки, либо через «потерю статуса».

К началу 60-х годов XVI века члены Ливонского ордена открыто обсуждали выбор, который им предстояло сделать. Чаще всего говорилось об обращении в протестантство, разделе орденских земель между сановниками и рыцарями, проведении реформ в экономике и образовании, что помогло бы получать доходы, необходимые для национальной обороны. Такое предложение доводило стойких католических рыцарей почти до апоплексического удара. Они зловеще предрекали, что такой шаг будет дорого им стоить в отношениях с императором и выборщиками императора в Империи. Так что решение рижских каноников сделать протестанта помощником и наследником старого архиепископа привело к короткой, почти бескровной гражданской войне. Партия католиков более или менее одержала верх, а вскоре после этого Вильгельм фон Фюрстенберг стал магистром Ливонского ордена. Большинство наблюдателей истолковали это как победу католиков. Но военная неподготовленность Ливонской конфедерации была продемонстрирована всем соседям, потому эти триумфы мало что значили[85].