That woman (СИ)

Гарри хочет что-то сказать, как в поле зрения появляется Джинни — невероятно стойкая и выносливая медсестра. На Гарри произвело неизгладимое впечатление то, как она ловко скрутила разбушевавшегося пациента и даже не поморщилась, когда он плюнул ей на рубашку, пачкая её кровью.

— Доктор Шеффилд! Миссис Филлипс грозится выйти в окно, если Вы её сейчас же не осмотрите!

— Мне…

— Иди, — Эйда улыбается, — а то миссис Филлипс действительно может это сделать.

Гарри кивает и, развернувшись, торопливым шагом направляется к Джинни. Она протягивает ему несколько карточек пациентов и идёт рядом, засунув руки в карманы юбки.

— Что у нас кроме миссис Филлипс?

— Билли в очередной раз с кем-то подрался, пострадал не только его несчастный нос, но и рука. Его партнер по драке слышал, как «что-то в руке хрустнуло». Дальше… Мисс Харт, эм, её до сих пор мучает кашель, она ждёт, что мы ей ещё что-нибудь для него пропишем.

— Обязательно пропишем, как только узнаем, почему она не приходила в больницу две недели. Я же говорил ей контролировать ситуацию и посещать врача.

Гарри Шеффилду нравилась его работа, а его пациентам — он сам. Им было приятно, что доктор переживает за них, внимателен, помнит по именам и в курсе того, что происходит у них в жизни. Гарри как раз заканчивал заполнять карточку одного из пациентов и собирался отправиться на обед, когда в его кабинет вошла Розалия.

— Привет. Можно я поработаю в твоём кабинете? Дома невозможно сосредоточиться: дядя Арчи кричит, Лиззи ругается на Эдварда, он опять всё разбросал на столе, за которым она собиралась пообедать.

— Неплохо, — Гарри усмехается. — Располагайся. Если подождёшь две минуты, то мы могли бы пообедать вместе.

— Я успела поесть дома. Но, если хочешь, могу составить тебе компанию.

— Было бы здорово.

Он улыбается, когда Роза занимает место напротив него. Она достаёт из сумочки листы бумаги, вооружается карандашом (вне дома она не пользовалась чернилами), когда в кабинет влетела девушка, которую пытались задержать медсёстры.

Улыбка исчезает с лица Гарри, когда девушка, отдышавшись, произносит лишь одно слово: «Энн». Шеффилду кажется, что в его сердце впиваются когти, от её сочувствующего взгляда становится ещё хуже.

— Эми…

— Она зовёт тебя, Гарри.

Гарри тут же срывается с места, хватая лежащее на диване пальто и выскакивая за дверь. Розалия несколько минут смотрит ему вслед, а затем встаёт со стула. Придерживая подол платья, устремляется за братом, который направляется за больницу, в один из беднейших районов Смолл Хита.

— Гарри! — кричит она, когда они останавливаются перед одним из бараков. — Стой!

Шеффилд оборачивается и хватает Розу за плечи, больно стискивая их пальцами. Ей неприятно, но она молчит, вглядываясь в смертельно-бледное лицо Гарри.

— Останься здесь, Роза. Не входи, — тихо произносит он, разжимая пальцы. Их догоняет Эми, и они вдвоём заходят в барак, оставляя изумлённую Розалию на улицу. Она вздрагивает, когда позади неё раздаётся скрипучий старушечий голос:

— Жалко девочку, помрёт она. И доктора тоже жалко. Так носится с ней…

О личной жизни Гарри никогда не распространялся, поэтому Розалия и понятия и не имела, что у него может кто-то быть. Они были в курсе любовных дел Эвелин, разбивающей парням сердца; о изматывающих отношениях Томми и Лиззи в семье можно было создавать легенды. Эдвард был маленьким, а Розу в жизни интересовало всё, кроме отношений.

Гарри с застывшим сердцем прошёл в дальнюю часть помещения, где на отгороженной простынями, подвешенными к потолку, кровати лежала исхудавшая Энн. Она больше походила на скелет, обтянутый кожей, чем на привлекательную тёмноволосую девушку. Он наклонился и поцеловал её в лоб. Вокруг лежали окровавленные платки.

— Лекарства… Почему ты отказалась их принимать? Столько времени было упущено…

Сухие губы Энн изогнулись в улыбке.

— А смысл принимать их, если ты не будешь со мной, Гарри? Лучше уж так, чем выжить и…

Она начинает кашлять, а Гарри — душить комок в горле. Энн осталось недолго, это подмечает врачебный глаз, и Шеффилд ненавидит себя за это знание. Ему невыносимо смотреть на любимую, умирающую на его руках. Он прикусывает нижнюю губу, прижимая к своей груди голову Энн.

— Энн, я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю… Не жалей меня, Гарри. Жалей живых…

Она уходит с тёплой улыбкой на губах, адресованной Гарри. Он не помнит, как оказался на улице, где его в объятия заключила Роза. Как они вместе опустились на колени, и он разрыдался, как мальчишка, утыкаясь лицом ей в плечо.

— Все эти годы я любил её. Не переставал думать о ней даже в Америке, — глухо выдаёт Гарри, поднося к губам стакан с виски. Сидящая рядом с ним на пристани Розалия делает глоток, — но какое будущее может быть у шлюхи и врача?

— Профессия не определяет человека и его качества. Кто так мог о ней гово…