The Alternative

Для людей, живущих в Мондрагоне, даже незначительные изменения могут свидетельствовать о катастрофическом падении ценностей. Но для посторонних этот коллектив остается чужим миром - непонятным бизнесом из другого измерения. Иньиго Усин, президент "Мондрагона", рассказал мне, что американские и китайские гости часто путают его модель с коммунизмом. Один американский бизнесмен спросил, как Аризмендиарриета может быть настоящим священником, если он коммунист; другой пытался понять, зачем создавать кооператив, если он не имеет особых налоговых льгот. (Налоговое законодательство Страны Басков по-разному относится к кооперативам и обычным компаниям, но их общие обязательства схожи). Американским руководителям зачастую не так интересно, как работают кооперативы, как то, на какой машине ездит Усин (BMW 3-й серии).

Культурный шок взаимный. Учин озадачен тем, как высокооплачиваемые американские руководители борются за снижение заработной платы своих собственных сотрудников. Он также считает, что нынешние экономические механизмы Америки совершенно неустойчивы: "Количество бедных людей в Соединенных Штатах просто невероятно", - говорит он. "Ясно, что в будущем все должно измениться, потому что это несправедливо". Однако он не испытывает оптимизма по поводу перспективы повторения модели, подобной Мондрагону, в Америке. "Создать кооперативную систему в своей стране очень сложно без изменений в менталитете", - сказал он мне. "Невозможно создать кооперативы без кооперативных людей".

В Америке нет ничего близкого по размеру к Мондрагону. Однако на заре своего существования Мондрагон и близко не стоял с его нынешними размерами, и некоторые амбициозные кооперативы в Америке стремятся создать в целом похожие модели. Industrial Commons - это сеть из шести кооперативов, расположенных в Моргантоне, Северная Каролина. Один из кооперативов перерабатывает старые футболки в одеяла, другой возвращает текстильные отходы в цепочку поставок, создавая новые носки и другие изделия. Третий предоставляет бухгалтерские и учетные услуги другим кооперативам внутри и за пределами сети. Более ста работников пользуются принципами разделения прибыли и демократического управления на рабочем месте, а некоммерческая головная организация собирает фонд капитала для поддержки преобразования других предприятий и одновременно приобретает землю, которая будет принадлежать юридическому трасту и обеспечит жилье для работников. (В следующей главе мы рассмотрим использование таких трастов в качестве законных владельцев бизнес-активов).

В свой последний вечер в Испании я встретился с Альберто Горроньойтия, вице-президентом компании Mondragon и сыном одного из пяти основателей. Он провел меня по узким улочкам старого города, останавливаясь, чтобы указать на дом, где он родился, на место, где находился кружок молодых католических работников, и на квартиру, где жил Аризмендьяррета. В баре у возвышающейся каменной арки мы нашли столик на улице. Был ранний вечер, свет был мягким, и весь город, казалось, общался на улице: дети катались на скутерах, подростки ходили небольшими стайками, а взрослые сгрудились вокруг столиков в кафе и барах. Каждые несколько минут кто-нибудь из прохожих останавливался, чтобы поболтать с Горроньогойтиа.

Как и Усин, он считает, что успех "Мондрагона" в конечном итоге зависит от моральных ценностей людей, его составляющих. "Большинство директоров работают здесь не ради денег, а потому что считают, что это заслуживает их усилий", - сказал он. Как и Ксабьер Ормаетксеа, он беспокоится, что эти ценности снижаются, что в каком-то смысле люди Мондрагона живут за счет морального величия основателей. "Мы должны сохранить в себе что-то другое, что-то более справедливое, более гуманное. Если мы потеряем это, то такая модель бизнеса постепенно исчезнет", - сказал он, нахмурившись.

Я упомянул о своей стране, и он, казалось, приободрился. Соединенные Штаты были напоминанием о том, что все может быть еще хуже. По сравнению с практикой таких компаний, как Amazon или Uber, даже находящийся в упадке Mondragon был шокирующим успехом. Разговор перешел к многочисленным недавним заявлениям крупных американских компаний о поддержке корпоративной социальной ответственности. Горроньогойтиа не очень терпеливо отнесся к подобным заявлениям, когда у рабочих нет права собственности и демократического управления.

"Корпоративная социальная ответственность - это ложь", - спокойно сказал он и сделал глоток пива.

Он смотрел вдаль. Аризмендьяррета умер от сердечной недостаточности в 1976 году в возрасте шестидесяти одного года. Горроньогития вспоминал, как его отец, как и другие основатели, чувствовал себя сиротой. Он жестом показал на все, что нас окружало: "Они не могли знать, что это вырастет во все это!"