Читаем The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография полностью

Сами «Битлз» не дают удовлетворительных объяснений. Одно время они выдвигали противоречивые гипотезы — Пол возлагал всю вину на остальных, те винили Пола. Они даже спорили о том, кто первый ушел. Моя теория, сложившаяся уже задним числом, гласит, что раскол назревал уже давно. Это становится кристально ясно, если перечитать мою книгу, хотя не могу сказать, что я подозревал об этом, когда писал. Если и существует одна простая причина разрыва именно в тот момент, она вовсе не в разногласиях из-за того, кто должен вести дела группы, а в появлении Йоко Оно в жизни Джона Леннона. Во всяком случае, я эту историю объясняю так.

«Битлз» стали разваливаться как группа еще в 1966 году, когда бросили гастролировать и перестали жить коммуной. Стоило дуэту Леннона — Маккартни разбрестись по углам, их песни, пусть и успешные, стали отчасти фикцией. Это уже не было совместное творчество, как в те давние дни, когда они сочиняли, сидя в фургоне или автобусе. Песни приписывались обоим, но фанаты стали легко отличать песни Леннона от песен Маккартни. Как видно из описания работы над альбомом «Sergeant Pepper», каждый приходил в студию с собственными идеями, уже практически сложившимися — по крайней мере, в голове.

Так можно было бы прекрасно работать и дальше, пока они дружили, пока никто еще не пресытился и не захотел заняться чем-нибудь другим, но уже тогда между ними начались стычки — в основном просто со скуки. В 1968 году, когда записывали двойник, забастовал Ринго — заявил, что ему надоело быть их ударником. Я не раз наблюдал его в студии и могу сказать, что все к тому шло. На концертах Ринго играл наравне со всеми, был полноправным членом группы, исполнял свои сольные куски и обзавелся своим кругом поклонников. В студии же его зачастую просто не замечали. Джон и Пол часами работали над аранжировкой, или переписывали текст, или микшировали. Нередко Ринго был вообще не нужен — перкуссию можно записать в любое время. Впрочем, бастовал он всего день — потом его уговорили вернуться.

Во время работы над «Let It Be», поссорившись с остальными, ушел Джордж. В группе он всегда играл свою роль, хоть и не столь важную, как Джон и Пол; он создавал свои песни, которые рождались очень болезненно. В индийский период Джордж влиял и на стиль остальных. Джордж всегда меньше других ценил свою принадлежность к «Битлз» и первым стал уделять много внимания другим делам — религии, индийской музыке. Но и его уговорили вернуться.

В последние годы, где-то с 1967-го до 1969-го, настоящей опорой группы стал Пол: он подталкивал их композиторское развитие, придумывал новые проекты, например «Magical Mystery Tour». У него было много идей касательно кино и расширения «Эппл». Полу нравилось быть битлом, и он не хотел ничего менять. В Португалии в 1968 году он еще вдохновенно планировал, как заставить остальных снова концертировать. Он не думал о гастролях — гастролями все были сыты по горло. Но ему не хватало выступлений на публике — собраться вместе, для разнообразия исполнить песни от начала до конца, показать их аудитории, попытаться хотя бы отчасти вернуть радости первых лет. Джордж был категорически против. Другие тоже концертов особо не жаждали. Пол был тогда уверен, что сможет всех уговорить.

Между тем вести все дела «Битлз» Джон в основном предоставил Полу — самому Джону в голову ничего не приходило. Ему уже изрядно надоело быть битлом, но он не знал, чем еще заняться. В главе 31 описано, как он целыми днями сидел дома, молчал, бездельничал и грезил, — ясно было, что он умирает со скуки. Брак превратился в привычку. Синтия и сама не отрицала, что никогда не была с Джоном на одной волне. Она честно признавалась, что, если бы не беременность, Джон никогда бы на ней не женился. (Эту фразу чуть было не вычеркнули из книги под натиском родни и деловых знакомцев.) Синтия всегда знала, что Джон любит «Битлз» больше, чем ее, однако их двоих многое связывало. Джон не знал, как еще ему жить. Ничего лучшего не подворачивалось.

А потом появилась Йоко. Наконец-то Джон нашел родственную душу, пусть и весьма своеобразную. В нем снова вспыхнула жизнь. Он воспарил в новые сферы и тут же понял, что Пол, до той поры его закадычный друг, — во многом такой же обыватель, как и Синтия. Джон и Йоко вместе открывали для себя новые всепоглощающие цели. Остальные битлы стали не важны. Когда Пол предлагал создать, скажем, телевизионное шоу, Джона это уже не интересовало.

Йоко вошла в жизнь Джона, в его работу — и не покидала его даже во время последних студийных сессий «Битлз». Остальные были явно не в восторге от ее влияния на Джона и постоянного присутствия в студии. Вдобавок Джордж и Ринго все больше скучали, и студийная работа уже никого не развлекала. Джон и Йоко теперь развлекались вдвоем и по-своему. Музыка «Битлз» закончилась в 1969 году. Альбом «Let It Be» вышел в 1970-м, но записывался почти годом раньше.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Песни в пустоту
Песни в пустоту

Александр Горбачев (самый влиятельный музыкальный журналист страны, экс-главный редактор журнала "Афиша") и Илья Зинин (московский промоутер, журналист и музыкант) в своей книге показывают, что лихие 90-е вовсе не были для русского рока потерянным временем. Лютые петербургские хардкор-авангардисты "Химера", чистосердечный бард Веня Дркин, оголтелые московские панк-интеллектуалы "Соломенные еноты" и другие: эта книга рассказывает о группах и музыкантах, которым не довелось выступать на стадионах и на радио, но без которых невозможно по-настоящему понять историю русской культуры последней четверти века. Рассказано о них устами людей, которым пришлось испытать те годы на собственной шкуре: от самих музыкантов до очевидцев, сторонников и поклонников вроде Артемия Троицкого, Егора Летова, Ильи Черта или Леонида Федорова. "Песни в пустоту" – это важная компенсация зияющей лакуны в летописи здешней рок-музыки, это собрание человеческих историй, удивительных, захватывающих, почти неправдоподобных, зачастую трагических, но тем не менее невероятно вдохновляющих.

Александр Витальевич Горбачев , Александр Горбачев , Илья Вячеславович Зинин , Илья Зинин

Публицистика / Музыка / Прочее / Документальное
Ньювейв
Ньювейв

Юбилею перестройки в СССР посвящается.Этот уникальный сборник включает более 1000 фотографий из личных архивов участников молодёжных субкультурных движений 1980-х годов. Когда советское общество всерьёз столкнулось с феноменом открытого молодёжного протеста против идеологического и культурного застоя, с одной стороны, и гонениями на «несоветский образ жизни» – с другой. В условиях, когда от зашедшего в тупик и запутавшегося в противоречиях советского социума остались в реальности одни только лозунги, панки, рокеры, ньювейверы и другие тогдашние «маргиналы» сами стали новой идеологией и культурной ориентацией. Их самодеятельное творчество, культурное самовыражение, внешний вид и музыкальные пристрастия вылились в растянувшийся почти на пять лет «праздник непослушания» и публичного неповиновения давлению отмирающей советской идеологии. Давление и гонения на меломанов и модников привели к формированию новой, сложившейся в достаточно жестких условиях, маргинальной коммуникации, опутавшей все социальные этажи многих советских городов уже к концу десятилетия. В настоящем издании представлена первая попытка такого масштабного исследования и попытки артикуляции стилей и направлений этого клубка неформальных взаимоотношений, через хронологически и стилистически выдержанный фотомассив снабженный полифонией мнений из более чем 65-ти экзистенциальных доверительных бесед, состоявшихся в период 2006–2014 года в Москве и Ленинграде.

Миша Бастер

Музыка
Свободное движение и пластический танец в России
Свободное движение и пластический танец в России

Эта книга – о культуре движения в России от Серебряного века до середины 1930-х годов, о свободном танце – традиции, заложенной Айседорой Дункан и оказавшей влияние не только на искусство танца в ХХ веке, но и на отношение к телу, одежде, движению. В первой части, «Воля к танцу», рассказывается о «дионисийской пляске» и «экстазе» как утопии Серебряного века, о танцевальных студиях 1910–1920-х годов, о научных исследованиях движения, «танцах машин» и биомеханике. Во второй части, «Выбор пути», на конкретном историческом материале исследуются вопросы об отношении движения к музыке, о танце как искусстве «абстрактном», о роли его в эмансипации и «раскрепощении тела» и, наконец, об эстетических и философских принципах свободного танца. Уникальность книги состоит в том, что в ней танец рассмотрен не только в искусствоведческом и культурологическом, но и в историко-научном контексте. Основываясь как на опубликованных, так и на архивных источниках, автор обнажает связь художественных и научных исканий эпохи, которая до сих пор не попадала в поле зрения исследователей.

Ирина Вадимовна Сироткина , Ирина Евгеньевна Сироткина

Публицистика / Музыка / Документальное