The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 1. Скайрим (СИ)

Утром, правда, ни одной дельной мысли мне в голову так и не забрело. Видимо разбежались от запаха крысиного харча, до сих пор вспоминать больно. Вот так благородная уроженка Саммерсета попала в блошиный конец Оркреста.

Делать нечего, я отправилась бродить по городу в поисках работы. Я почти сразу поняла, что быть больным или раненым в орочьем городе не принято. Тут только три состояния: жив, мёртв и обворован. И перейти от одного состояния к другому было крайне просто. Только на моих глазах за первые три часа уже забили до смерти трёх человек, в том числе и одного орка. Как я не пыталась им помочь, но оживить не сумела. На меня тоже пару раз пытались наброситься, но я быстро убегала прочь от неприятностей.

Ближе к полудню, окончательно заблудившись в бестолково построенном городе, я услышала рёв толпы и звон оружия. Я, конечно, слышала про боевые ямы Оркреста, но не думала, что они такие большие. Огромный вырытый колодец, в который с двух сторон подводились тоннели для сражающихся.

- Походите, подходите! - орал что есть мочи зазывала перед трибунами, - Сегодня у нас в программе: бои вольных бойцов и рабов, стенка на стенку, один на один и против ужасных чудищ! Вы можете поставить на исход боя 100, 200 или 300 золотых, если выигрываете, получаете в два раза больше!

"И почему в этом городе всё меряется в сотнях?" - думала я, проходя мимо ямы и направляясь в залы бойцов, быть может, там у меня получится немного подзаработать?

Я с трудом нашла туда вход, а спустившись в сами казармы, поняла, что мне ещё повезло спать у водостока. В полумраке помещения теснилось человек пятьдесят, разбиваясь на группы и кучковавшихся около различных манекенов. Дышать было нечем, вентиляция явно не справлялась с таким количеством народа. Неудивительно, что довольно часто бойцы падали в обморок из-за нехватки кислорода. Найти главного тут не составило труда - это был самый большой и крикливый орк во всём Тамриэле.

- Чего тебе, вонючая остроухая? - безо всякого приветствия перешёл к делу зеленомордый. И почему среди орков столько расистов? - Проваливай, если только ты не пришла сражаться!

- Нет, уважаемый, - со всей возможной вежливостью отвечала я, - Не нужна ли вам целительница высшего разряда, чтобы оказывать медицинскую помощь раненым в боях гладиаторам и зверям?

- Чё ты вякнула, остроухая? Врачевать? Гладиаторов?! АХ-ХА-ХА-ХА, - дико заржал верзила, - Ты чё мелешь, дура?! Ты либо выиграл, либо сдох, АХ-ХА-ХА-ХА!

- А как же ранения выигравшего, его же могут ранить? - совершенно растеряно возразила я.

- Я тя щас раню, если ты не отвянешь от меня! Катись прочь, эльфская шлюха, пока твою башку не размозжил! - внезапно вышел из себя распорядитель, и мне пришлось быстро ретироваться.

Я тихо присела у стены, стараясь отвлечься от страшной вони в подземелье, но даже тут мне спокойно посидеть не дали.

- Эй, остроухая, ну-ка вали с моего места! - наехала на меня невесть откуда взявшаяся орчиха.

- Эй, зеленорожая, может быть, будешь повежливее со мной, а? - не выдержала от постоянных оскорблений я.

- Как ты меня назвала, дрянь? - взбеленилась грубиянка, но тут же с судорожным вздохом осела, держась за стену, - Тебе повезло, дрянь, что эта тварь всё-таки зацепила меня, иначе я бы отпинала тебя до полусмерти! Всё-таки у того саблезуба были хорошие когти.

- Дай посмотреть, - резко поменяла я настрой. Мне хватило лишь взгляда, чтобы понять: без помощи эти три глубоких пореза на икре грозили обернуться потерей ноги.

- Да пошла ты, остроухая! Ни септима тебе не заплачу!

- Ты рискуешь потерять ногу и остаться беспомощной в городе, где правят сила и естественный отбор! И тебе жаль десяти монет на первоклассное лечение?! - в конец отчаялась я понять логику, по которой живут в этом, полном расизма, городе.

- СКОЛЬКО?! - крикнула грубиянка, будто бы я назвала какую-то непомерно большую сумму, - Да что же ты раньше не сказала, деньги, как на ноги встану.

За то время, которое прошло с моего отъезда из столицы много лет назад, я стала гораздо меньше заботиться о материальных благах. Даже не знаю, как это назвать, но я научилась сочувствовать людям, стала меньше воротить нос от больных нищих (но только от больных), которые мне и септима дать не могли. За эти девять лет я повидала много клоак мира, но эта дыра вызывала у меня больше всего смешанных чувств: в этой вонючей помойке, кроме расистов и воров наверняка ещё остались честные люди. Так что я вдохнула спёртого воздуха и сконцентрировалась.

Подобные порезы для меня - сущая мелочь, у моей неожиданной знакомой аж глаза на лоб полезли, когда она увидела, как стягиваются рваные раны на её икре.

- Да ты волшебница! - восторженно громыхнула орчиха, будто бы это было непонятно, - Эй, народ! Тут волшебница раны лечит, всего за десять монет! - крикнула она на весь зал.