The fall (ЛП)

— Эта шалава вся в твоем распоряжении, — выплевывает один, когда они проходят, и мое тело дрожит от сдерживаемого гнева. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы пойти за ним, — это мысль о том, что она может спуститься в любой момент. Крошечная часть моего мозга, все еще управляемая логикой, не хочет, чтобы она видела то, что я скрываю под этой осторожной внешностью. Ей не нужно видеть, как я избиваю этого парня до полусмерти.

Когда они исчезают из виду, я возвращаюсь к машине и бросаю сумку на заднее сиденье. Колеса хрустят, вращаясь подо мной, и дрожащей рукой я вытаскиваю мобильник из кармана и выезжаю на дорогу.

Мне нужно пройти десять кварталов, прежде чем я успокоюсь, чтобы достать телефон, не говоря уже о том, чтобы вести гребаный разговор.

Через две минуты я подъезжаю к заправке и выключаю машину.

Мои руки все еще дрожат. Я держу их перед собой, желая, чтобы эта дрожь утихла. Я кладу их на колени и делаю долгие глубокие вдохи, положив голову на руль и пытаясь набрать в легкие достаточно воздуха, чтобы остановить стук крови в голове. Но с закрытыми глазами я вижу только крошечную ручку малыша на бедре девушки, то, как она вздрогнула, когда этот подонок приблизился, и, что еще хуже, то, как мое искаженное воображение показывает мне, что могло бы произойти, если бы меня там не было.

Я не гребаный святоша, я знаю. Я делаю вещи, которые не считаются хорошими. Я причиняю людям боль и зарабатываю этим на жизнь. И поверьте мне, жить хорошо. Но как бы далеко я ни провалился в кроличью нору, какими бы грязными ни были мои руки, женщины и дети там, где я провожу черту. Возможно, я не лучший пример хорошего парня, но что-то в причинении вреда женщинам попахивает трусостью, и я этого не потерплю.

Серебристый БМВ заезжает на заправку, и Райан выходит через минуту. Он молча садится на пассажирское сиденье моей машины.

Он закуривает сигарету, и мы сидим молча.

Когда я убеждаюсь, что мой голос в норме, я передаю ему события последнего получаса, и вместо того, чтобы спросить, почему, черт возьми, я так злюсь на какую-то цыпочку, которая живет в моем доме, которую я едва знаю, он просто открывает свой телефон и делает несколько звонков.

Что касается того, чтобы быть боссом, Райан довольно приличный. Как друг, нет никакого сравнения.

Час спустя он все еще сидит, ссутулившись, рядом со мной, рукава закатаны до локтей, сигарета болтается в руке, которая свисает из окна. Он всегда спокойный и собранный. Он не задает вопросов — в этом нет необходимости. Плюс, парень всегда за плохое поведение. Он может выглядеть так, будто собрал все воедино, будто он настоящий гребаный джентльмен, но он живет ради этого дерьма.

Поэтому я доверяю ему свою жизнь, и он мне свою.

С другой стороны, Райли, который сейчас сидит на заднем сиденье, совершенно безразлично, куда мы едем. Он просто хочет по дороге заскочить в магазин за жвачкой, и если возникнут проблемы, то ладно.

Потребовалось всего два звонка, чтобы выяснить, кто этот ублюдок в многоквартирном доме. Оказывается, он никто. Что делает это еще проще, так как это означает, что никто не будет скучать по нему.

Мы паркуемся через дорогу от дерьмового бара в центре города.

— Это он? — спрашивает Райан, указывая на бар и выбрасывая окурок в окно.

Я киваю, мои руки так сильно сжимают руль, что побелели костяшки пальцев.

Райли наклоняется вперед с заднего сиденья, положив руки на спинки наших сидений. — Только он?

— Надеюсь, что нет, — говорит Райан. Он снимает с шеи галстук и бросает его на пол у своих ног. — Я в настроении для танцев.

— Только он, — отвечаю я. — Мне нужен он.

Я поворачиваюсь к Райану и Райли, и они оба кивают в знак согласия. Я выхожу из машины, и они следом.

Райли встает с заднего сиденья, бросает куртку на подголовник и закрывает дверь. — Принести что-нибудь? — спрашивает он, указывая на багажник и инструменты, которые я держу там.

Я качаю головой.

В бильярдной темно и пахнет несвежим пивом. Бармен кивает мне, когда я прохожу мимо, едва замечая наше присутствие, прежде чем вернуться к телевизору. Я чувствую Райана и Райли за спиной, слышу, как итальянские кожаные ботинки Райана стучат по грязному кафельному полу. Вот почему я позвонил им. Что бы ни случилось, я знаю без тени сомнения, что эти парни прикроют меня, несмотря ни на что.

Я осматриваю комнату и нахожу его спрятанным в глубине, склонившимся над войлочным столом, готовящимся к выстрелу.

Мой темп увеличивается, пульс начинает ускоряться.

Райан передает мне через плечо бильярдный кий, и я поворачиваю его, крепко сжимая ручку. Это не ключ, который я так люблю, но сгодиться. Я чувствую, как мышцы освобождаются от напряжения, и меня охватывает спокойствие, пока я не слышу только собственное дыхание.

Парень едва успевает заметить мое присутствие, как деревянный кий трескается у него за спиной, ломаясь пополам от удара. Райан и Райли на моей стороне, готовые сразиться с любым, кто достаточно глуп, чтобы вмешаться.

К сожалению для Райана, никто не поднимается.