The fall (ЛП)

Как бы трусливо это ни было, я решаю бежать. Потому что независимо от выбора, который я сделаю в своей жизни, Коди заслуживает лучшего. И вот что я собираюсь делать.

В последний раз мы с Коди спускаемся по кривой скрипучей лестнице, мимо квартиры на втором этаже, где парочка спорит каждую ночь, мимо лифтов, которые никогда не работали и, вероятно, никогда не будут.

Я оставляю простую записку для Неды и Амона «Спасибо за то, что вы были мне как вторая семья»

Какие глупые слова. Я делаю мысленную пометку послать почтой им что-нибудь.

Машина Райана стоит на холостом ходу у входной двери, когда мы выходим на утреннее солнце.

— Мне ехать за тобой на грузовике?

— Это слишком палевно. Грузовик будет здесь, — говорит Райан, нахмурившись. — Мне очень жаль.

Коди сидит на капоте, в то время как Райан очищает все изнутри моей машины, каждый чек, каждую записку, каждый список покупок. Как только он удовлетворен, мы бросаем наши вещи в багажник его БМВ, и через несколько секунд с ревом выезжаем из жилого комплекса. Мы с Коди смотрим, как в окне позади нас проплывает городской пейзаж. В течение нескольких минут это всего лишь плохое воспоминание — точка на горизонте, картина в зеркале заднего вида.

Только когда мы полностью очистили окраины города, мое сердце, наконец, начинает замедлять свой быстрый темп. Я отпускаю руки, крепко сжатые на коленях. Пальцы болят, ладони вспотели. Я растираю их по ногам, пытаясь вернуть хоть немного ощущения.

— Куда мы идем, мам? — спрашивает Коди с заднего сиденья.

Я поворачиваюсь к Райану. Он слегка трясет головой.

— Мы отправляемся в приключение, — говорю я, поворачиваясь, чтобы улыбнуться Коди. — Что-то вроде исследователей.

— Куда?

— Туда, где ты никогда не был.

— А ты была там раньше?

— Нет. Так что мы будем исследователями вместе.

— Там будет весело? Как на детской площадке?

— Будет весело, — говорю я, протягивая руку над центральной консолью и нежно похлопывая его по ноге. — Обещаю. Просто посиди спокойно, ладно?

Я помогаю ему устроиться с портативным видеоплеером, и возвращаю ему пачку изюма, единственное, что у меня есть в сумочке, чтобы он был доволен некоторое время.

Повернувшись на сиденье, я сбрасываю туфли и подтягиваю колени к груди. — Ты можешь сказать мне, куда мы едем? — шепчу я.

Глядя на свои ноги, покоящиеся на его кожаных сиденьях, я могу сказать, что при любых других обстоятельствах я была бы на том конце разговора, но вместо этого Райан игнорирует это, поворачиваясь к дороге. — У меня есть семья за пределами штата, которая владеет некоторой собственностью, — говорит он. — Ничего особенного, но это безопасно и находится в глуши. Каждый держит себя в руках, так что вы поселитесь в тихом и хорошем месте.

— Место, где я могу залечь на дно, да?

Райан кивает. — По крайней мере пока все не утихнет, — он выезжает на шоссе, тиканье индикатора так невероятно громко в тишине.

— Будет тяжело, — бормочу я, в основном про себя.

— Никогда не знаешь, — говорит Райан, похлопывая меня по колену. — Тебе может понравиться Клируотер.

Мы едем, пока солнце не опускается низко над горизонтом, и пейзаж не превращается из бесплодного и пыльного в зеленый и пышный. Дорога начинается с легкого ветра, поднимающегося вверх, пока я не убеждаюсь, что мы приближаемся к разрыву самого неба.

В начале седьмого Райан заезжает в придорожный ресторан, покушать. Коди голоден и набивает себя куриным жареным стейком и вафлями. К тому времени, как он заканчивает, он так устал и сыт, что засыпает. Пока он спит у меня на коленях, я уничтожаю тарелку макарон, целую стопку чесночного хлеба и половину яблочного пирога. Я не помню, когда в последний раз чувствовала себя такой сытой.

Конечно, еще десять минут на дороге, и тревога в моем животе заставляет его крутиться так сильно, что я должна заставить Райана остановиться.

К одиннадцати часам Райан едва может держать глаза открытыми, а Коди бодрствует и раздражен, так что готов выпрыгнуть оттуда.

Мы находим мотель в аренду в крошечном городке недалеко от вершины горы. Мы с Коди остаемся в машине, подальше от любопытных глаз, а Райан заказывает два номера. Я смотрю на него через окно машины, широкие плечи и толстые, обвитые веревками руки, очерченные под итальянским пошивом. Смешно. Даже так далеко от места, которое он называет домом, в нем все еще есть что-то, что заставляет людей осторожничать, как будто он вызывает инстинктивный страх у людей.

И все же, импозантен он или нет, Райан находит в себе силы улыбнуться и кивнуть женщине за прилавком. Он вежлив и дружелюбен, и кроме Джастина, нет ни одного человека на планете, с которым я чувствовала бы себя в большей безопасности.

На следующее утро, позавтракав буррито в микроволновке и кофе с бензоколонки, мы едем еще несколько часов, петляя через горы и границу.

— Смотри, мама, — шепчет Коди, прижавшись щекой к окну.

— Я вижу, малыш.

Слева от нас, по мере того как горные склоны мягко удаляются, земля разворачивается под нами. Облачный покров начинает рассеиваться, деревья редеют, открывая ясное голубое небо и зеленеющую равнину на многие мили вокруг.