The Gathering Storm

– В наши дни покинуть свои комнаты уже риск. Меня слишком расстраивает происходящее, чтобы беспокоиться о мелочах, – она помолчала и взглянула на Эгвейн. – Кроме того, быть увиденной в твоей компании сейчас может стоить этого риска. Я хотела кое-что выяснить.

– Что именно? – с любопытством спросила Эгвейн.

– Что ж, на самом деле я хотела проверить, получится ли их запугать. Большинство сестер из Красной Айя не одобряют твоё освобождение. Они считают это проявлением слабости со стороны Элайды.

– Ей следовало казнить меня, – кивнула Эгвейн. – много дней назад.

– Это было бы расценено как провал.

– Такой же провал, как вынужденное смещение Сильвианы? – спросила Эгвейн. – Внезапное решение свалить все на Наставницу Послушниц через неделю после случившегося?

– Это то, что они тебе сказали? – глядя вперёд и улыбаясь, спросила Саэрин на ходу. – Что Элайда «внезапно» пришла к такому решению самостоятельно?

Эгвейн подняла бровь.

– Сильвиана потребовала слова во время заседания Совета в полном составе, – объяснила Саэрин. – Она выступила перед нами, перед самой Элайдой и настояла на том, что обращение с тобой незаконно. Каким оно, скорее всего, и было.

– Пусть даже ты не Айз Седай, тебя нельзя было держать в таких отвратительных условиях, – Саэрин взглянула на Эгвейн. – Сильвиана потребовала твоего освобождения. Должна отметить, что, похоже, она тебя очень уважает. Она с гордостью рассказывала, как ты принимала свои наказания, как будто ты была студентом, который хорошо выучил её урок. Она обвиняла Элайду, призывая низложить её с поста Амерлин. Это было… довольно необычно.

– Во имя света… – выдохнула Эгвейн. – Что с ней сделала Элайда?

– Приказала ей надеть платье послушницы, – сказала Саэрин. – Практически вызвала волнение в самом Совете, – Саэрин помедлила. – Разумеется, Сильвиана отказалась. Элайда заявила, что тогда она должна быть подвергнута усмирению и казни. Совет не знает, что делать.

Эгвейн почувствовала укол паники.

– Свет! Она не должна понести наказание! Нужно это предотвратить.

– Предотвратить это? – переспросила Саэрин. – Дитя, Красная Айя рассыпается. Её члены обращаются друг против друга, как волки, атакующие собственную стаю. Если Элайде будет позволено убить женщину из собственной Айя – неважно, какую поддержку она получит от самой Айя, их порядки расстроятся. Что ж, я не удивлюсь, увидев, когда уляжется пыль, что Айя настолько подорвала себя, что ты сможешь просто расформировать её и покончить с ними.

– Я не хочу их расформировывать, – сказала Эгвейн. – Саэрин, это в первую очередь одна из проблем в логике Элайды! Чтобы встретить то, что грядёт, Белая Башня нуждается во всех Айя, даже в Красной. И, безусловно, мы не можем позволить себе потерять такую женщину, как Сильвиана, просто в назидание другим. Окажи ей всю поддержку, которую сможешь. Мы должны действовать быстро, чтобы остановить этот фарс.

Саэрин моргнула.

– Ты действительно думаешь, что командуешь здесь, дитя?

Эгвейн встретилась с ней взглядом.

– Хочешь взяться сама?

– Свет, нет!

– Что ж, тогда не мешай и приступай к работе! Элайду необходимо сместить, но мы не можем позволить развалиться всей Башне, когда это произойдёт. Ступай в Совет и выясни, что ты можешь сделать, чтобы это остановить!

Как ни странно, Саэрин кивнула в знак уважения, прежде чем исчезнуть в боковом коридоре. Эгвейн взглянула назад, на двух Красных конвоиров.

– Вы много услышали?

Они взглянули друг на друга. Конечно, они слушали.

– Вы хотели бы пойти выяснить для себя, что произошло, – сказала Эгвейн. – Почему бы вам именно так и не поступить?

Парочка взглянула на неё с раздражением.

– Щит, – сказала Барасин. – Нам дали указание всегда поддерживать его как минимум вдвоём.

– Ах, ради… – Эгвейн сделала глубокий вдох. – Если я дам клятву не обнимать Источник до тех пор, пока я не буду, как положено, под надзором другой Красной сестры, будет ли этого для вас достаточно?

Парочка одарила её подозрительным взглядом.

– Так я и думала, – сказала Эгвейн. Она повернулась к группе послушниц, которые стояли в боковом коридоре, притворяясь, что чистят плитку на стене, пока глазели на Эгвейн.

– Так, ты, – сказала Эгвейн, указывая на одну из них. – Марсиал, правильно?

– Да, Мать, – пропищала девочка.

– Ступай и достань нам немного чая из корня вилочника. У Кэтрин он должен быть в кабинете Наставницы Послушниц. Это недалеко. Скажи ей, что его просит Барасин, чтобы дать мне. Принеси в мою комнату.

Послушница убежала исполнять распоряжение.

– Я выпью отвар, и тогда, по крайней мере, одна из вас сможет идти, – сказала Эгвейн. – Ваша Айя разваливается. Похоже, им понадобятся все ясные головы, на которые они могут рассчитывать. Возможно, вам удастся убедить сестёр, что глупо позволять Элайде казнить Сильвиану.

Красные неуверенно переглянулись. Затем тощая сестра, чьего имени Эгвейн не знала, тихонько выругалась и поспешила прочь, всплеснув шелестящими юбками. Барасин окликнула её, но женщина не вернулась.

Барасин взглянула на Эгвейн, пробормотала что-то себе под нос, но осталась на месте.