The Graet Sea

Возникновение Пизы и Генуи почти так же загадочно, как и Амальфи, и загадка эта усугубляется поразительным успехом этих городов в очистке западного Средиземноморья от пиратов и создании торговых путей, поддерживаемых колониями купцов и поселенцев, вплоть до Святой земли, Египта и Византии. Пиза и Генуя разительно отличались друг от друга. Генуя была резиденцией византийского губернатора в седьмом веке, но после этого наступили две или три сотни лет спокойствия, которые были жестоко прерваны разграблением города сарацинскими налетчиками из Северной Африки в 934-5 годах.1 У города нет очевидных ресурсов; он стоит на склоне Лигурийских Альп и отрезан от зернопроизводящих равнин. Излюбленными продуктами его побережья являются вино, каштаны, травы и оливковое масло, и именно из трав и масла Генуя усовершенствовала базиликовый соус, известный как песто, - продукт, говорящий скорее о бедности, чем о богатстве. К концу Средневековья, после многих веков усовершенствований, ее гавань стала вполне пригодной, но корабли лучше всего защищали от непогоды, причаливая к песчаным берегам к востоку и западу от самой Генуи, и именно там собиралось большинство из них.2 Генуя не была центром промышленности, за исключением кораблестроения. Генуэзцам приходилось бороться за выживание, и они стали рассматривать свои торговые плавания как ключ к выживанию города. По мере роста города росла и его зависимость от внешних поставок пшеницы, соленого мяса и сыра. Из этих скромных истоков возникла одна из самых амбициозных торговых сетей в доиндустриальном мире.

Пиза выглядела совсем иначе. Город стоит на берегу реки Арно, в нескольких милях от моря; последний грязный и болотистый выход реки в море лишил Пизу хорошего порта. Ее очевидным преимуществом были простирающиеся до побережья равнинные поля, засеянные зерном, а ближе к береговой линии - овцы, которые поставляли в Пизу шерсть, кожу, мясо и молочные продукты. У жителей Пизы было меньше причин беспокоиться о том, как прокормить себя, чем у жителей Генуи. С другой стороны, низменное тосканское побережье было более уязвимо, чем скалистое лигурийское, для морских разбойников из мусульманских убежищ в Провансе и Сардинии, и к тому времени, когда в Пизе впервые появился флот, ее главным врагом стали мусульмане. В 982 году пизанские корабли сопровождали армию германского императора Оттона II во время его похода на юг, в Калабрию, в надежде подавить набеги мусульман с Сицилии. В течение следующего столетия Пиза и Генуя сосредоточились на очистке Тирренского моря от сарацинских пиратов. Очевидным способом достижения этой цели было создание командных позиций на Сардинии, и Пиза и Генуя с готовностью отреагировали на прибытие в Сардинию армии и флота испанского мусульманского военачальника Муджахида, правителя Дении и Майорки, в 1013 году.3 Власть Муджахида почти наверняка простиралась не дальше некоторых прибрежных станций на Сардинии, независимо от того, стремился ли он завоевать весь остров. Изгнание Муджахида из Сардинии к 1016 году значительно повысило авторитет пизанцев и генуэзцев как выразителей христианской священной войны против мусульманского врага. Баланс сил между христианами и мусульманами постепенно менялся; по мере того как центральная власть в мусульманских землях становилась все более раздробленной, флоты Пизы и Генуи воспользовались своей возможностью.

 

II