The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

Другой чиновник согласился с этим, нацарапав на письме, что "все, что связано с Китаем, кажется, приобретает непреодолимый импульс". Но Китай быстро восстанавливал свои связи с Западом. Он восстановил сквозное железнодорожное сообщение между Кантоном и Гонконгом и начал прямое авиасообщение между двумя городами на подводных крыльях. Дэн пригласил Маклехоуза, губернатора Гонконга, в Пекин. Он заверил его, что Китай привержен реформам и открывает экономику для иностранных инвестиций, и что гонконгские инвесторы должны "успокоиться". Фондовый рынок взлетел. Британские чиновники могли быть настроены скептически, но Лоуренс, "старая рука Китая", был убежден. "Если господин Дэн сможет удержать страну на нынешнем курсе в течение следующих пяти лет, я уверен, что созданный импульс будет таков, что позволит программе модернизации Китая продолжить под собственным напором", - заявил Лоуренс.

Но назревала и более серьезная проблема. С открытием Китая для Запада и стремясь влиться в мировую экономику, истечение срока аренды Новых территорий в 1997 году вдруг показалось очень близким. Гонконг мог стать не столько чужеродной угрозой - "капиталистическим прыщом на заднице Китая", как называли его коммунисты, - сколько выгодным дополнением к экономической сверхдержаве. Китай мог захватить Гонконг мирно и без лишнего шума, просто дождавшись 1997 года, когда закончился срок аренды и Британия должна была законно вернуть Новые территории Китаю. Невозможно было представить себе передачу Китаю 4 миллионов человек, живущих там, земли, составлявшей 80 процентов территории Гонконга, и всей инфраструктуры, которую построили Кадори и другие, и ожидать, что остальная часть уменьшившегося Гонконга выживет. Время для Гонконга, как когда-то для Шанхая, шло.

 

В то время как ЛАВРЕНС ПЛОТИЛСЯ В БЕЙДЖИНГЕ И ГОНКОНГЕ, в Лондоне Маргарет Тэтчер привела своих консерваторов к победе и была избрана премьер-министром.

Для Лоуренса это был удачный поворот событий. Он был бизнесменом в духе Тэтчер - непосредственным, приземленным, аутсайдером, который любил мыслить масштабно. После встречи с президентом Советского Союза Михаилом Горбачевым Тэтчер знаменито заявила, что Горбачев был тем, с кем она могла "вести дела". Лоуренс тоже был тем, с кем она могла вести дела. Тэтчер восхищалась экономической политикой свободного рынка, которой руководствовался Гонконг. Она впервые посетила его двумя годами ранее; он был образцом того, какой она хотела видеть Британию - с низким уровнем регулирования, низкими налогами, верховенством закона и под управлением честных и эффективных британских администраторов. Лоуренс написал Тэтчер поздравительное письмо вскоре после ее избрания, и они запланировали встретиться через три месяца в ее офисе на Даунинг-стрит, 10. Ее помощники готовили ее к встрече, описывая Лоуренса как "замечательного восьмидесятилетнего человека, который считается одним из самых богатых людей в мире... Англофила и великого наблюдателя за Китаем.      Он – великий стратег Он считает, что Китай становится одним из главных мировых политических и экономических сил". План Лоуренса действительно был грандиозной стратегией. Он хотел, чтобы Великобритания субсидировала строительство атомной электростанции, которая обеспечит энергией Гонконг и южный Китай. До передачи власти оставалось еще восемнадцать лет, но этот план должен был соединить эти две страны и показать Китаю ценность Гонконга. Предложенный контракт будет действовать в течение следующего столетия, еще долго после истечения срока аренды. Он бы наглядно показал, что Гонконг может быть "частью Китая под британским управлением", как когда-то Международное поселение в Шанхае было процветающим городом, торговым анклавом в Китае, управляемый британцами. "Если дипломатия пинг-понга может привести к сближению между КНР и США, то почему атомная электростанция... не может стать основным фактором в решении проблемы Гонконга", - размышляет Лоуренс.

Тэтчер ответила Лоуренсу с энтузиазмом. В отличие от осторожности Каллагэна, она прочертила ручкой черновик письма, написанный ее помощниками, заменив вежливые и неконкретные формулировки на восторженную поддержку. Она вычеркнула предложения, характеризующие дискуссию как "самую полезную", и написала, что "получила удовольствие" от нее. Она изменила слова "как я уже говорила, Министерство промышленности будет продолжать поддерживать ваши усилия" на "захватывающие перспективы... и возможности, которые предлагает нам Китай, должны быть использованы. У вас есть все шансы, и я знаю, что вы не упустите инициативу". Через несколько месяцев Лоуренс был в Гуанчжоу, старом Кантоне, который его отец мечтал электрифицировать в начале века. В ходе переговоров китайцы достали записи встреч китайских чиновников с Элли в 1920-х годах.