The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

У Виктора Сассуна было меньше иллюзий, чем у Горация, относительно того, что ждет его в Шанхае. Приземлившись в Гонконге вскоре после капитуляции Японии, Виктор заявил газетчикам, что, хотя китайские правительства будут приходить и уходить - императоры, республиканцы, националисты, коммунисты, - все они нуждаются в иностранных бизнесменах, таких как Сассуны, чтобы выжить. "Китайцы - жесткая раса, осознающая свою ограниченность в международном бизнесе", - сказал Виктор журналистам.

Чан Кайши и националисты должны теперь "взять на себя руководство иностранными деловыми интересами" и гарантировать "безопасные инвестиции для иностранных деловых предприятий", сказал он.

Коммунисты, разумеется, не собирались иметь дело с такими, как Виктор Сассун. Виктор знал это. Он сказал Горацию, что ждет, "в какую сторону подует ветер", прежде чем решить, стоит ли вообще возвращаться в Шанхай. Он не планировал посещать Шанхай еще полгода и не собирался строить никаких планов относительно инвестиций в течение года или двух.

На самом деле Виктор уже решил отказаться от Шанхая. Он отправил в Шанхай своего двоюродного брата и правую руку Люсьена Овадью, чтобы тот начал разгружать недвижимость. Покупателей было мало. Отель "Cathay" был в запустении. Отступая, японцы вырвали ковры и мебель из номеров. Отелю предстоял по меньшей мере год ремонта, прежде чем он будет восстановлен.

Овадия продал одно офисное здание и договорился о продаже пивоваренной компании, принадлежавшей Виктору, Банку Китая, но в последний момент тот отказался от сделки. Он продал еще несколько объектов за бесценок. Когда Виктор наконец вернулся в Шанхай, он начал искать способы вывезти из страны иностранную валюту и обойти таможенных агентов, которых националистическое правительство расставило в аэропортах и доках. Однажды ночью его друг был пойман при попытке вывезти из Шанхая самолетом 31 000 долларов. "Ненужная, неоправданная глупость", - гневно писал он в своем дневнике. Растущая инфляция разрушала экономику и доверие китайских рабочих к националистическому правительству. В 1944 году двадцать китайских долларов покупали один американский. К марту 1946 года это соотношение составляло 2 000 к одному. Через год оно составило 12 000 к одному. Через четыре месяца после этого курс на черном рынке составлял миллион к одному. Китайские служащие Виктора, включая персонал отеля Cathay, отказывались принимать зарплату наличными, настаивая на том, чтобы им платили рисом, кусками ткани или почти всем остальным съедобным или носибельным. Те, кто принимал наличные, требовали, чтобы им платили каждые три дня.

Однажды в день зарплаты у Виктора не хватило пачки банкнот.

В связи с необходимостью выплатить зарплату сотрудникам, разгневанные работники потребовали созвать экстренное собрание в бальном зале Cathay. Виктор вошел в комнату, заполненную сотнями сотрудников с мрачными лицами. Одетый в светлый костюм, он поднялся на сцену. Повара, вооруженные тесаками для разделки мяса, стояли по бокам от него, обеспечивая защиту. Он встал за деревянным китайским столом, свесив трость с края. Сжав обе руки в кулаки, он выпрямился и обратился к толпе, собравшейся в зале. Он заверил их, что через несколько часов они получат зарплату. Рабочие разошлись, Виктор получил необходимые деньги и раздал их китайскому персоналу; очередной кризис был предотвращен.

 

КОММУНИСТЫ начали свое крупное наступление в начале 1947 года, вскоре после возвращения Виктора в город. По оценкам американских военных, коммунисты имели все шансы на победу. В докладе Центральному комитету Коммунистической партии Китая оптимистичный Мао провозгласил: "Это поворотный момент в истории".

Новости о наступлении коммунистов взбудоражили Мраморный зал. "Условия в Шанхае ухудшаются", - писал Гораций Лоуренсу.

Три дня бастовали коллекторы, затем рабочие вышли на работу в шанхайской электрокомпании. Трамваи в городе перестали ходить. Начались беспорядки и грабежи, когда шанхайская полиция в течение двух дней отказывалась выходить на службу. Гораций сообщил, что рабочие ворвались в офис давнего конкурента Сассунов - компании Jardine, Matheson - и не позволили сотрудникам уйти, пока им не пообещали повысить зарплату, чтобы компенсировать галопирующую инфляцию. Гораций пригласил сотрудников британского посольства остановиться в Мраморном зале, чтобы обеспечить "хорошую защиту", поскольку посольство предоставило вооруженную охрану у дома. Он раздавал домашнему персоналу 2 миллиона китайских долларов в день в виде "чаевых", чтобы компенсировать обвал китайской валюты. "Наше финансовое положение ужасно", - писал он Лоуренсу. "Меня тошнит от этого места". Он начал носить с собой люгер.