The Lie I've Lived (СИ)

Бродяга всегда повторяет: войдя в помещение – сам задавай тон. Обычно он имеет в виду беготню за юбками, но здесь его слова тоже вполне уместны. Значение моего одеяния распознают, и ещё как. Похоже, здесь очень даже в ходу всякие подлые приемчики. Может, я учусь в неправильной школе? На сей раз ступаю на борт с помпой. На ведущей вниз лестнице выпускаю свою «муху-шпионку, версия номер два», надеясь, что мои старания этого стоили.

Камбуз находится за столовой; нам приходится пройти через неё. Замечаю первый ход Виктора. С одной стороны комнаты стол полон вейл, а за столом Виктора сидит Драко Малфой и большинство слизеринцев с четвертого курса. Странно, но Минервы Макгонагалл здесь не наблюдается – явно происки Снейпа.

– Я всегда говорил, что из тебя выйдет отличный домовой эльф, Поттер.

– О, Виктор, общаешься с обманщиком? Это говорит отнюдь не в твою пользу.

– Ты здесь не для беседы, Поттер, – заявляет Крам. – Ты здесь прислуга.

Повернувшись, подталкиваю покрасневшую Флёр, которая пытается взглядом убить пятерых вейл, корчащих ей рожи.

– Повеселились – и хватит. Пора подавать суп и салат. Хочешь обслуживать троллей за третьим столом или мерзких английских псин за столом номер два? Кстати, о теме поважнее: как думаешь, кто-нибудь из них в состоянии раскошелиться на приличные чаевые?

Возможно, когда я раз и навсегда разберусь с проблемой в лице Темного Лорда, стоит подумать о карьере в обслуживающей индустрии – перспективы могут быть весьма неплохими.

***

На камбузе меня ждет Дух. Он медленно машет своими крыльями, похожими на крылья горгульи, и висящие на крюках кастрюли гремят, повинуясь движению сверхъестественного ветра. Лицо меняется – то становится черепом, то превращается в некое подобие демонической маски. Он шипит, пытаясь просверлить во мне взглядом дыру, а в воздухе угрожающе плавает дюжина ножей. Тварь жестом всаживает несколько из них в стену по самую рукоять. Надо признать, дух несколько поколений оттачивал мастерство запугивания.

– Смотри-ка, Флёр, а оно умеет показывать фокусы! У тебя есть имя? – праздно интересуюсь я. Нельзя признавать, что меня можно запугать.

– Однажды, человек, я тебя отыщу. Ты будешь кричать от ужаса. И умолять о милосердии, а я припомню тебе все твои шуточки.

– Можешь стать в очередь. Следом за Крамом и всеми остальными присутствующим. В конце концов, я тебя понимаю, – останавливаюсь, чтобы взглянуть на него. – Ты когда-нибудь думал, что с тобой стало бы, если бы твой корабль, скажем так… уничтожили?

Тварь смотрит мне прямо в лицо. Он так близко, что моя кожа покрывается мурашками, а в призрачном свете пустых глазниц я вижу свое отражение.

– Прости, но я сейчас несколько занят.

Он рычит и прогуливается вдоль стены, в то время как я завязываю на талии фартук.

Мой товарищ по работе хмурится.

– Одно дело быть бесстрашным, и я это уважаю, но бесстрашие и глупость сразу – ужасная комбинация.

– Предпочитаю думать, что это лишь опрометчивый героизм. В нем есть определенное очарование. А сейчас пойдем-ка подадим дерьмо из восточноевропейской кухни поганцам из этой самой Восточной Европы, чтобы, наконец, убраться с этого доисторического плавсредства.

Если серия передач про путешествия таки состоится, я вовсе не против как-нибудь в них поучаствовать.

Так ужин и проходит; каждый раз, когда я пересекаю порог камбуза, слизеринцы ехидно меня подкалывают в попытке как-то достать. Вейлы снисходительно упоминают наследие Флёр, стараясь заполучить меня в свои сети.

Я редко бываю так возбужден и в то же время настолько уставшим и раздраженным. Интересное состояние.

Останавливаюсь у стола Афины, кивнув ей.

– Как у тебя сегодня дела?

– Полагаю, лучше, чем у тебя, – отвечает гречанка. – Спасибо за сегодняшнее развлечение. Приятно посмотреть, как Виктор из кожи вон лезет, а у него ничего не выходит. Я записала тебя как своего гостя на случай, если он вдруг планировал натравить на тебя Духа. Я не позволю этому случиться.

– Спасибо. Не скажешь мне, что пошло не так с преподавателем Хогвартса, который должен был здесь присутствовать?

– Полагаю, кто-то сказал ей, что Виктор перенес празднество, либо твои здешние доброжелатели отвлекли её как-то ещё. В нашей школе солгать преподавателю – своего рода искусство.

Что ж, тогда ситуация вполне проясняется. Минерва всегда была слишком доверчива.

– Удачи тебе в завтрашних соревнованиях.

– И тебе, Гарри, – отвечает она, в то время как Малфой в третий раз проливает свой напиток и подзывает меня для новой порции.

Приближаюсь к столу, и мои глаза прищуриваются при виде его ухмылки.

– Драко, я полагал, что тебя обучили хотя бы основам этикета. Как выясняется, ты просто врожденный остолоп. Наверное, это и есть причина твоих бесконечных неудач. Ты знал, что неуклюжесть вообще-то качество, присущее полукровкам? Как говорит знакомая мне магла, если со щенком что-то не так, виновата сука.

Выслушав мое остроумное оскорбление, слизеринцы принимаются шушукаться. Драко пытается уничтожить меня взглядом:

– Поттер ревнует, потому что у него-то матери нет.

О, эту черту ему переходить не следовало!