The Lost Blood (СИ)

— Возможно. Просто я не вижу иного объяснения тому, что он так похож на Тринадцать…

— Майкл, — перебила его мама. — Его зовут Майкл Уилер.

Девочка отошла от них, переваривая ту информацию, что только что получила. Она напустила дыму и снова оказалась в нем. Тринадцать… А она Двадцать Один. Он такой же, как и она. Только, походу, он убежал. Девочка помнила, как чуть больше полугода назад из лаборатории пыталась сбежать одна из её сестер, но у неё не вышло, и её очень сильно наказали. Неужели ему как-то удалось сбежать?..

Вдруг он не погиб?..

Если он так спросил, значит ли это, что Тринадцать погиб? Но вспоминая ту фотографию мальчика, который точь-в-точь выглядит, как он, тут же и приходит понимание того, что он не погиб. Выжил и позволил родиться тому мальчику.

Там, снаружи, опасность… Если ты туда попадешь, то непременно попадешь в беду.

Только вот вся проблема в том, что мама никогда не говорила, что именно за опасность. Если Тринадцатому удалось сбежать, значит, он узнал. А что, если никакой опасности и нет вовсе?..

Девочка пошла дальше, она выискивала силуэты. Искала она очень долго, ноги начали немного подкашивать. Но вот силуэт найден, и Двадцать Один начала развевать дым. Как ни странно, у неё сразу получилось. Она оказалась в небольшом доме, довольно уютно обустроенном. Окна, двери, выводящие в разные коридоры, кухня, диван в гостиной. А в гостиной было трое детей: девочка, что была с каштановыми коротко стриженными волосами, она ходила по этой гостиной и смотрела всё. Девочка подошла к ней и посмотрела на её запястье: 011. Она Одиннадцатая. Вот Двадцать Один посмотрела на диван и увидела мальчика. Вот он. Она подошла посмотреть его запястье и увидела 013. Одиннадцать и Тринадцать. Получается, он сбежал не один, а со своей сестрой. Двадцать Один кротко улыбнулась.

И вот её взгляд упал на ещё одного мальчика. Только вот он не был похож на Тринадцать или Одиннадцать. Она взглянула на его запястье, оно было чистым. Да и прическа, у него были довольно длинные. Конечно, они намного короче, чем у мамы, но всё же. У него была довольно странная челка, которой со всей этой прической казалось, что у того мальчика шапка из волос. Этот мальчик сидел прямо перед Тринадцать, который был завернут в темно-синее одеяло. К слову, Одиннадцать, что ходила по комнате, тоже была завернута в это же одеяло.

— Ты Тринадцать? — спросил тот мальчик, а затем повернулся к девочке. — А ты Одиннадцать?

Ребята утвердительно кивнули.

— Можно звать… Оди и Трин? Для краткости?

— Да, — кивнул Тринадцать, а затем спросил у своего собеседника. — А Уилл… Это твоё короткое имя?

— Да, — ответил Уилл. — Моё полное имя Уильям.

— Красивое имя, — подала голос Оди, а потом взяла какую-то фотографию в рамке и спросила. — А кто это с тобой?

— А, это?.. Это мои мама и брат.

— Мама?

— Да. С стороны может казаться, что она слишком заботливая и слишком сильно печется, но я точно знаю, что она так поступает, потому что очень сильно любит.

Трин и Оди посмотрели на эту фотографию вместе, когда девочка подошла к своему брату с ней. Двадцать Один тоже взглянула на эту фотографию. Женщина, примерно того возраста, что и её мама, обнимает двух мальчиков. Один из них Уилл, а другой немного старше. Их выражение лиц, их эмоции… Кажется, они рады чему-то.

— А ваши родители? — вдруг спросил Уилл. — Ваши родители вас не любили?!

— Что значит — любили? — Трин недоуменно сдвинул брови.

— Серьезно? — а Уилл удивленно вскинул свои брови, но потом продолжил. — Любить, значит всегда заботиться о своем ребенке. Чтобы каждый раз, когда он только просыпался, приготовить ему завтрак. Каждый раз выслушать его, когда ему плохо. Помогать ему во всех начинаниях, поддержать его, когда у него что-то не получается, радоваться за него, когда у него все вышло. Любить, значит всегда интересоваться жизнью своего ребенка.

Трин и Оди грустно опустили головы. Уилл смотрел на них, у него возникало какое-то чувство. Двадцать Один тоже смотрела них и вспоминала себя. Когда он рассказал о том, какая должна быть мать, девочка вспомнила свою мать. Она говорила, что постоянно заботится о ней, но никогда не любила её…

— Папа нас не любит, — сказала Оди. — Он плохой. Они все плохие.

— С вами плохо обращались? — спросил Уилл. — И поэтому вы убежали?.. Что будет, если вас найдут?

Оди сжала руку в кулак, а затем выпрямила два пальца, сделав свою руку похожей на пистолет. Она медленно поднесла свою руку к виску Уилла, а затем «выстрелила» в него. Уилл сидел с широко раскрытыми глазами.

— О. Боже. Мой, — медленно проговорил он. — Вам нужна помощь. Нужно позвонить в полицию, они вам помогут.

— Нет! — одновременно сказали Трин и Оди.

— Я должен позвонить! Я должен вам помочь!

Уилл побежал к коридору, где висел телефон. Как только мальчик схватился за трубку, то сразу понял, что он не может взять трубку. Она будто приклеилась к телефону. Уилл дергал, тихо матерясь про себя. Он повернул взгляд в сторону ребят. Оди стояла, опустив голову, и исподлобья смотрела на Уилла. Из неё носа текла кровь.

— Нет! — прошипела девочка.