The Man of Property — Собственник

Without their incentive and the accident of finding his wife's door for once unlocked, which had enabled him to steal upon her asleep.	Всему виной был этот толчок и случайность, что комната оказалась незапертой и он застал жену спящей.
Slumber had removed his doubts, but the morning brought them again.	Сон рассеял его сомнения, но утром они вернулись.
One thought comforted him: No one would know-it was not the sort of thing that she would speak about.	Он утешал себя только одним: никто ничего не узнает — о таких вещах она не станет рассказывать.
And, indeed, when the vehicle of his daily business life, which needed so imperatively the grease of clear and practical thought, started rolling once more with the reading of his letters, those nightmare-like doubts began to assume less extravagant importance at the back of his mind.	А когда повозка делового дня, требующая смазки. Ясной и практичной мыслью, двинулась в путь, начав утро Сомса с кучи полученных писем, мучительные, как кошмар, сомнения потеряли свою значительность и отступили на второй план.
The incident was really not of great moment; women made a fuss about it in books; but in the cool judgment of right-thinking men, of men of the world, of such as he recollected often received praise in the Divorce Court, he had but done his best to sustain the sanctity of marriage, to prevent her from abandoning her duty, possibly, if she were still seeing Bosinney, from….	По сути дела ничего особенного не случилось; только в романах женщины подымают из-за этого шум; но, с точки зрения здравомыслящих мужчин, светских мужчин, которые часто заслуживают похвалу в суде по бракоразводным делам, он поступил наилучшим образом, поддержал святость брака и, может быть, уберег жену от нарушения долга, если она еще продолжает встречаться с Босини, уберег от…
No, he did not regret it.	Нет, он не жалеет о своем поступке.
Now that the first step towards reconciliation had been taken, the rest would be comparatively-comparatively….	И теперь, когда первый шаг к примирению сделан, остальное будет сравнительно… сравнительно…
He, rose and walked to the window.	Он встал и подошел к окну.
His nerve had been shaken.	Нервы все-таки не в порядке.
The sound of smothered sobbing was in his ears again.	Приглушенные рыдания снова звучали в ушах.
He could not get rid of it.	Он не мог от этого отделаться.
He put on his fur coat, and went out into the fog; having to go into the City, he took the underground railway from Sloane Square station.	Сомс надел меховое пальто и вышел на затянутую туманом улицу; для того чтобы попасть в Сити, надо было пройти на Слоун-стрит к станции подземной железной дороги.
In his corner of the first-class compartment filled with City men the smothered sobbing still haunted him, so he opened the Times with the rich crackle that drowns all lesser sounds, and, barricaded behind it, set himself steadily to con the news.	Сидя в углу купе первого класса, среди деловой публики, направлявшейся в Сити, он снова услышал приглушенные рыдания и, развернув «Тайме» с громким хрустом, который обычно покрывает все более слабые звуки, загородился газетой и стал штудировать новости.
He read that a Recorder had charged a grand jury on the previous day with a more than usually long list of offences.	Он прочел, что суду присяжных был передан вчера длинный список дел, подлежащих рассмотрению.