The marriage stone

Маги молчали. Им было хорошо известно, как мальчик относился к своей известности. А после случившегося, считал Снейп, не останется ни одного волшебника и ни одной ведьмы на свете, которым будет неизвестно его имя. Скорее всего, с этих пор Волшебный мир уверует, что Поттер спасет их от любых козней Вольдеморта.

«Но теперь он не будет один», - мысленно поклялся Северус. Он никогда не покинет Гарри - лишь бы только тот проснулся и вновь открыл свои бездонные зеленые глаза. Они будут гулять при луне вдвоем, и целоваться под звездным небом. Если только ему суждено проснуться... в этот момент сердце мастера зелий болезненно сжалось.

Уже почти светало, когда Ремус и Сириус с громким хлопком аппарировали на Тисовую улицу в Суррее. Вокруг не было ни одного маггла, поэтому необходимость в маскировке магии отпала.

Блэк застыл, глядя на дом № 7 на Тисовой улице, через дорогу от коттеджа Дурслей. В его эркер врезался автомобиль. Аккуратно подстриженный газон был изуродован глубокими бороздами от колес, появившимися, когда машина потеряла управление и свернула с дороги. Перед домом валялись два велосипеда, рядом с одним из них упал на землю мальчик. Хозяйка другого - девочка - лежала поперек одной из борозд на газоне. На ее розовом свитере виднелся след от шин, а под телом растекалась лужа крови.

- Думаешь, Гарри знал их? - тихо спросил Ремус. Мельком взглянув на него, Сириус понял, что тот так же испуган, как и он сам. Мужчина уставился на маленькую девочку на лужайке.

- Гарри рассказывал, что Дурсли не позволяли ему общаться с окружающими, - сдавленно произнес Сириус. Отвернувшись от ужасной картины и оглядевшись, он только сейчас начал осознавать масштаб бедствия. Слышать об этом - было одно, и совсем другое - увидеть все самому.

Вокруг было относительно тихо - только где-то на соседних улицах Блэк слышал отдаленный звук маггловской сигнализации. Насколько ему было известно, сирена должна выключиться сама, когда иссякнет источник энергии, питающий её.

Там и тут виднелись зарева пожаров, Лондон неотвратимо превращался в пепел. Густой смрадный дым затянул все кругом, и в нем отчетливо слышался запах горелой плоти. Сириус был рад тому, что не обладает обонянием Мягколапа будучи в человеческой форме.

По обеим сторонам Тисовой улицы виднелись автомобили, стоящие так, словно их бросил заигравшийся ребенок. Ненормальность этого утра подчеркивала и полная неподвижность, царящая вокруг. В некоторых домах горели электрические лампы, но не было ни единого движения, несмотря на приближающийся рассвет. В дальнем конце дороги большой грузовик сбил фонарный столб, и все остальные уличные фонари тоже погасли.

- Энергосистема пока еще работает, - произнес Ремус, указывая на светильники, горевшие у некоторых подъездов. Сириус знал, что в последние годы друг долго жил в маггловском мире, поэтому знал об их технологиях достаточно. Из объяснений Люпина он понял, что энергия рано или поздно закончится - это лишь вопрос времени. И если не останется магглов, способных восстановить системы жизнеобеспечения, их цивилизация канет в небытие. При этой мысли Блэк содрогнулся - происходящее не укладывалось в голове. Ему было чрезвычайно тяжело осознать реальность случившегося.

Они повернулись к дому №4, и Сириус обратил внимание на небольшой газон и цветник во дворе. Из рассказов крестника он знал, что родственники каждое лето заставляли его ухаживать за растениями. Но было похоже, что в течение учебного года кто-то продолжал эту работу - возможно, у Дурслей были средства, чтобы нанять садовника на время отсутствия Гарри. Мысль, что они специально увольняли его на лето, чтобы племянник отрабатывал свое содержание, возмутила Сириуса до глубины души. А затем он подумал, что этот человек, вероятно, уже мертв, или скоро погибнет. Это потрясло его и заставило иначе взглянуть на происходящее.

Ремус, похоже, почувствовал его смятение и ласково дотронулся до плеча, стараясь поддержать.

Он обернулся и посмотрел в теплые янтарные глаза любимого. Этого было достаточно, чтобы ощутить спокойствие и уверенность, изгоняющие боль и ужас, захватившие рассудок. Сириус благодарно улыбнулся в ответ. Иногда он спрашивал себя, осознает ли Ремус всю власть, которую имеет над ним; за несколько прошедших недель, с той поры, как они стали любовниками, эта власть еще больше усилилась. Возможно, в их компании Люпин и являлся диким оборотнем, но Блэк прекрасно знал, что самый опасный зверь живет в его собственном сердце - зверь, гораздо страшнее того, кем становился его друг в полнолуние. Этот монстр назывался «Родословная Самого Благородного и Древнего Дома Блэков», и он нанес этому миру вреда больше, чем мог причинить любой оборотень когда-либо. И теперь, после всех этих лет, Ремус, одним своим присутствием, сумел обуздать смятение, царящее в его душе. Их магическая связь, укрепившаяся за эти несколько недель, связала их на таком уровне волшебства, о котором он даже помыслить не мог, да так, что начала стирать из сердца память о годах, проведенных в Азкабане.