The Мечты. Бес и ребро

Они съели свой поздний ужин в небольшом кафе неподалеку от набережной Нервьон, откуда открывался вид на один из множества мостов, то тут, то там разбросанных по реке. Коваль, находясь на связи со своими подчиненными, периодически выпадал из их реальности. А Роман наконец-то дозвонился до Жени, и та, кажется, загрузила его по полной программе – у Лизы полезли зубы и к ночи поднялась температура, а Лена Михална уже уехала, потому что рабочий день закончился. Врача вызывать она пока не планирует, будет справляться. А еще, оказывается, приехала Юлька (именно тогда, когда уехал Бодька!!! – важности этого замечания Андрей Никитич немного недопонял). И сейчас эта егоза носится по району в поисках круглосуточной аптеки чтобы купить детское жаропонижающее. Причем со Стефанией носится – та подрядилась поработать на сестер Малич шофером. И впереди у бедных женщин бессонная ночь, в то время как их бессовестные мужики прохлаждаются где-то заграницей!

В конце этого фееричного разговора Андрей Никитич в очередной раз удостоверился, что его Стефании Яновне есть чем заняться, и возблагодарил за это высшие силы, а Моджеевский пригрозил выслать к Золотому берегу вертолет со скорой помощью, если бабы не угомонятся.

- Вот поэтому я и не женюсь, - мрачно резюмировал Арсен Борисович и встал со стула: - Можем выезжать. Хозяева пансиона пошли на контакт. Ключ от квартиры у ребят. Встретим сеньора Дельгадо там, когда он вернется. Роман Романович, думаю, что по периметру надо выставить наших людей на случай, если он вздумает улизнуть.

- Мы будто похищение планируем, ей-богу, - мрачно усмехнулся Моджеевский.

- В некотором роде – именно его и планируем, - пожал плечами начбез.

Оно и правда на то походило. Последний рывок по городу. Инструкции Коваля на случай, если Панкратов (если, конечно, это Панкратов) будет вооружен. Высадка у неказистого трехэтажного здания с тем, чтобы отогнать машину и не засветиться раньше времени. Узкий пустой коридор и голоса за дверьми – слышимость здесь была сумасшедшая, однако, благодаря всеобщему галдежу и единодушному пофигизму к бедам соседа, будут шансы, что и на них не обратят внимания.

Щелчок замка. Порог.

И они в конуре человека, по чью душу явились.

В конуре. Потому что иначе это место назвать было нельзя.

- Да ну быть не может! – в очередной раз рявкнул Роман Романович, брезгливо поморщившись. Пахло алкоголем, нестиранным бельем и какой-то протухшей едой.

- Странновато для банкира, - медленно протянул вслед за ним Малич. – Может, все-таки не он?

- Ему что-то грозило... - мрачно проговорил Моджеевский. – Не стал бы он... так... если бы не крайняя необходимость. Эта скотина устриц жрала и антиквариат коллекционировала.

- Эта скотина разбиралась в антиквариате, как я – в комнатных цветах. В смысле никак, - отозвался Арсен Борисович.

- Пока своими глазами не увижу – не поверю.

- Тогда придется оставаться здесь и ждать. Здание под наблюдением. Входы и выходы контролируются, – развел руками начбез.

- Значит, будем сидеть и ждать. С культпрограммой сегодня так себе. Все, что могу предложить, это переброситься в картишки.

- А нарды ты с собой не прихватил? – усмехнулся «папа».

- Чего нет, того нет.

- Свет надо вырубать, - проворчал Коваль, обламывая им «культпрограмму», - с улицы видно.

- Значит, выключаем и ждем, - согласился Андрей Никитич. И в наступившей следом темноте спросил: - Ром, а если все же он – что дальше делать собираешься?

В ответ долго не раздавалось ни звука, ни шороха. Только едва-едва ворочалась напряженность, почти осязаемая, пусть и незримая. Потом Роман перевел дыхание и ответил:

- Я сам себе этот вопрос задаю весь день. Не знаю. Ульку добровольно сиротой оставил. Лилька с горя, по-моему, рехнулась – замуж за массажиста собралась. Гошан в церковь ударился. Про то, что под ударом невинный человек – вообще молчу. Если он так Стефании отомстить решил, то зашибись отомстил. Спасибо хоть вместе с яхтой команду не угробил. Иначе...

Моджеевский не договорил. И так было ясно.

- И домой ты его повезешь в чемодане, - задумчиво отозвался Малич. – Ты с адвокатом говорил? А то пока разгребешь одно – тебя придется от похищения отмазывать.

- Отмазываться будем втроем, - ухмыльнулся Роман. – С адвокатом говорил, он поездку сюда не особенно одобряет. Но какие варианты, если Стешины показания насчет паспортов записали только для проформы? Потому выдадим его властям, пусть разбираются, личность устанавливают. Понадобится – засвидетельствуем. Хотя вывезти его по частям в трех чемоданах мне бы больше понравилось.

- Не, я на расчлененку не подписывался, - с усмешкой буркнул Малич и прислушался. – Идет кто?

- Тш-ш-ш! – шикнул Коваль, на секунду осветив вспыхнувшим экраном телефона комнатушку. Потом утвердительно кивнул и отстраненно и собранно велел: – Если чего – на пол. Я прикрою. 

- Лучше бы ты, Рома, нарды прихватил, - прошептал Андрей Никитич в снова наступившем сумраке.

Поворот ключа в двери. Тяжелый шаг через порог. Щелчок выключателя.

Яркий, бьющий в глаза свет.

Хриплое и очень отчетливое русское «бл*-я-я-я-я!»