The Мечты. Бес и ребро

- Ромка, мне нельзя назад... меня посадят... меня там посадят, Ром... я ж ее, суку, грохну...  как она меня, а...

- Заткнись, - мрачно ответил Моджеевский и поднялся со стула. Пошарил по карманам пиджака и выудил на свет божий телефон. Что делать он знал. Для этого и нужен-то был только один звонок.

Садилось золотисто-янтарное октябрьское солнце

* * *

На огромном экране в половину стены, который как-то телевизором называть неловко, мелькали рожицы Лефу и Гастона, распевавших оду последнему. Юлька на диване напротив болтала ногой и подпевала под нос – «Красавицу и чудовище» она знала наизусть. Но это было на самом деле отвлекающим маневром. В действительности все внимание младшей сестры Малич было приковано к большому окну, за которым садилось золотисто-янтарное октябрьское солнце и бродила Стефания Яновна, покачивавшая на руках сонную Лизку, изматывавшую и их, и себя вот уже которые сутки подряд. Сейчас она забрала ребенка у Жени и отправилась с ней «на воздух» - в смысле, в садик, раскинувшийся вокруг дачного замка его величества императора всея Солнечногорска Романа Романовича. Сюда они свалили из города еще утром в надежде, что здесь Елизавете свет-Романовне будет полегче переносить тяготы прорезывания первых зубов – может быть, дорога, смена обстановки и пребывание на воздухе ее утомят настолько, что она заснет. Температуры у Лизки уже не наблюдалось, но она с остервенением грызла все, что попадалось ей под руку. Сейчас это был, кажется, Стешин палец, которым та попыталась поправить ее берет.

- Нет, ну это, блин, странно! – не выдержала наконец Юлька, чем разбудила прикорнувшую здесь же, на диване, Женьку. 

- Что? – встрепенулась та, силясь то ли прогнать дрему, то ли удержать приятные сновидения. – Ты о чем?

- Я про эту папину. Странно. Посмотри, - она кивнула подбородком на окно.

- Что ты имеешь в виду? – спросила Женя, взглянув в направлении Стеши.

- Что у них общего – я имею в виду. Она притворяется сейчас или настоящая?

- Не думаю, что людей соединяет только общее. Посмотри на нас с Романом. Из общего – разве что Лиза, - рассмеялась Женя.

- Твой олигарх – случай особый. А я про папу. Про нашего папу. Что его может связывать вот с ней. Она же...актриса... и из другого мира как будто. Зачем он ей нужен?

- Юлька! – одернула ее сестра. – Начнем с того, что у нее есть имя. И ты не хуже меня знаешь, что отец никогда бы не привел в дом женщину просто так.

- В том-то и дело, - согласно кивнула младшая Малич. – Я прекрасно помню, что он в жизни ни одну не привел знакомиться. Никогда, ни разу. А тут – всего за каких-то пару месяцев и вот... вот такую... Стефания же, вроде, даже тебя младше. И... ну, как все эти инстаграм-модели. Глянцевая, аж глаза слепит. Так не бывает, Жень!

- А кто переживал, что он с ровесницей закиснет, а?

- Ну не двадцать же лет... или сколько там у них разницы... – развела руками Юлька. – Ладно еще как ты с Моджеевским – до десятки. А она? Что она в нем нашла? Не, папа, конечно, еще вполне ничего. Но все равно... вроде, и нормально, а что-то не то.

Женя внимательно посмотрела на сестру и проговорила тоном, в котором явно слышался Малич-старший:

- Что-то не то – в твоих рассуждениях. От начала и до конца. И не вздумай, пожалуйста, что-нибудь подобное брякнуть Стефании. Сильно тянет – поговори с отцом.

- Да не собираюсь я гнобить его звездищу! Я вообще с ней исключительно мила. Тем более, она, кажется, старается. Просто... Жек, может, это ревность?

- Может и ревность… - Женя задумалась на мгновение и улыбнулась: - Но если уж на то пошло, то у меня для этого поводов значительно больше!

И следом за ее словами в Юльку полетел плюшевый медведь, издавший во время приземления истошный вопль. Юлька в долгу не осталась. Вынула из-под тощей задницы декоративную подушку и зарядила ею в Женьку с кличем индейца Северной Америки, вышедшего на тропу войны. А потом рассмеялась и постановила:

- У тебя Ромка есть, тебе не положено! Это мы с папой бирюками были! А теперь я одна осталась, самая стойкая в семье!

- Вот и бери пример со старших.

- Ну доживу до папиных лет – подумаю. Сейчас некогда, дел куча.

- Каких именно?

- Преклонных, - хрюкнула Юлька.

- Фу, мелочь! Я про дела спрашивала.

- Так ведь у меня учеба, работа, кредит, техосмотр, курсовая. Ты, племянница, отца женить, Моджеевского воспитывать. Некогда мне.

- Балда ты, Юлька, - негромко проговорила Женя.

- На умную и не претендую, - вздохнула она и замолчала. А потом еле слышно добавила: - Богдан нормально устроился?

- Балда и есть. Потому что единственный Моджеевский, которого тебе хочется воспитывать, – в Лондоне.

- Без толку, - упрямо, прям-таки по-ослиному упрямо мотнула Юлька головой. – У него Ульяна. А я в очередь становиться не собираюсь. И вообще – пошел он знаешь куда?!

- Нет у него никакой Ульяны.

- Плевать! Кого у него нет и кто есть. Плевать. Я вообще по-родственному спросила. Он мне теперь кем приходится? Типа... племянник? Родня. Значит, по-родственному.

- Угу. Тетка, - усмехнулась Женька. – Оно и видно.